– А не лучше было просто зайти к Жюстине и взять одну за деньги на пару часов?
– Мне нужна была женщина не ради ее тела. – Эйкен повернулся и двинулся обратно, к западной оконечности бухты. – К тому же я совсем не собирался прихватывать одну и для тебя, пока не увидал эту блондинку и не понял, что это как раз то, что тебе нужно, пусть даже она немного мямля и рохля.
Калем, тяжело ступая, шел вслед за Эйкеном.
– Учитывая то, что с ней произошло, я бы сказал, что она проявила больше мужества, чем большинство женщин на ее месте.
– Ты думаешь? На мой взгляд, она не очень-то может постоять за себя. Вот Джорджи – это да, она любому даст фору! Наверняка в ней имеется хоть капля здоровой шотландской крови! Не то что твоя невеста.
– Как раз моя-то нев... Тьфу ты, черт! Она не моя невеста. Я ни на ком не намерен жениться.
– Прекрасно! Я отвезу ее обратно.
– Сделай милость.
– Я просто сдам ее на руки тому парню, который поиздевался над ней.
Калем остановился:
– Кто-то издевался над ней?
– Ну да. – Эйкен, не останавливаясь, шел по песчаному берегу. – Некая ослиная задница посмела оскорбить эту бедную девушку.
– Как это было?
– Я нашел обеих девушек на балу.
– Какого дьявола тебя занесло на бал?
– Просто проходил мимо.
Калем понимал, что это тоже ложь. Вероятно, это было написано у него на лице, так как, когда он подошел ближе к Эйкену, тот поправился:
– Ну, проходил мимо и задержался слегка – как раз настолько, чтобы увидеть, как твоя девушка...
– Она не...
– Ладно, ладно... – Эйкен махнул рукой. – Я пробыл там достаточно долго, чтобы увидеть, как эта девушка разорвала свою помолвку. Как видно, ее будущему супругу это не слишком понравилось. Когда он понял, что ничего тут не сможет поделать, он громогласно объявил всем собравшимся, что она недостаточно хороша для того, чтобы носить высокое имя его предков, в чьих жилах текла голубая кровь. Он унизил ее перед всеми. Девушка убежала вся в слезах и укрылась в дальнем углу сада.
Так вот почему эта девушка выглядела такой подавленной! Сердце ее было разбито. Калем молча шел по песку вслед за Эйкеном, размышляя о том, что брат сделал еще хуже этой девушке, похитив ее. Будь проклято его легкомыслие! Ему бы следовало оставить ее наедине с ее горем.
– Я смотрел, как она плакала, сжавшись в комочек. Вид у нее был такой несчастный, что я сразу же подумал о тебе. Это та самая жертвенная овечка, которую надо спасать из-под ножа. – Он оглянулся на Калема. – Перестань злиться и пойми, что так оно и есть. У тебя же просто мания спасать все оскорбленные, униженные души, какие только есть на земле.