С нарастающим удовлетворением Адриан отметил про себя их грубую одежду и общее впечатление неопрятности, которое они производили. Их трудно было бы принять за благовоспитанных господ, надумавших навестить джентльмена в его сельской усадьбе. Эти визитеры резко отличались от светских знакомцев такого денди, как Селвуд. Тем более интересным становилось дело для Адриана.
В окно библиотеки было видно, что Селвуд вскочил и поспешил из комнаты. Адриан, улыбаясь все шире, переместился таким образом, чтобы получше видеть парадный вход. Не прошло и минуты, как дверь широко распахнулась, и малопочтенный визитер вошел в дом. Селвуд попятился назад; расстояние и темнота мешали разглядеть выражение его лица. Однако вся его фигура, все движения достаточно ясно свидетельствовали о том, какие чувства им владеют.
Итак, почему Джордж Селвуд боится этих людей? Он ждал другого посетителя? Адриан пробрался поближе, уверенный, что теперь только ему открылось что-то важное.
Знать бы только, что именно.
Передвигаясь вдоль кустов боярышника, Адриан старался, оставаясь незамеченным, подобраться как можно ближе к парадному крыльцу. Когда возводили этот дом, отметил он, никто и не подумал позаботиться о тех, кому придется вести здесь тайные наблюдения: открытый простор газона, сейчас занесенного снегом, отделял его и от дома и от подъездной аллеи. Стоит ему приблизиться еще на шаг и эти мужчины непременно его заметят. Ему оставалось только глядеть в оба.
Всадник, который держал лошадей, потер руки и послал вдогонку своему товарищу невнятное, но требовательное пожелание: «эй, пошевеливайтесь там». Другой был уже внутри, и через открытую дверь было видно, что он чувствует себя здесь совершенно как дома. Это не первый их визит, решил Адриан. Но что их привело?
Джордж Селвуд отступил еще на шаг, когда стоящий перед ним жилистый мужчина стал водить пальцем прямо перед его глазами. Адриан сосредоточенно всматривался в темноту: ему нужно было уловить, какое выражение сейчас приняло лицо Селвуда, а какое – лица пришельцев… или хотя бы услышать что-то большее, чем резкие интонации голосов. Ни одно различимое слово не донеслось до него. Однако он уже понял, что двое мужчин пререкались; это, во всяком случае, было очевидно.
Селвуд вынул что-то из кармана – сверток? кошелек? – и протянул этот предмет грубияну, который возвышался над ним словно башня. Тот разразился хриплым смехом и оттолкнул руку Селвуда. Последовали новые препирательства вполголоса, и Адриан бросил пытливый взгляд на второго, все еще сидевшего в седле. Наверно, этого типа Адриан мог бы сбить с ног без особых усилий: он всегда попадал камнем точно в цель; но при этом непременно поднялась бы суматоха. Он не мог придумать, каким образом добиться своего и в то же время не насторожить Селвуда и его собеседника – они не должны догадаться, что за ними наблюдают.