– На мой взгляд, – медленно проговорил он, – ей можно поверить.
– Значит, Луиза и ее Монти неповинны в наших бедах. – В голосе Дафны нотка сожаления примешивалась к облегчению.
Адриан покачал головой.
– Возможно, именно Монти заехал мне в физиономию, когда я внезапно напал на него, но я не могу представить себе, что кто-то из них решился так хладнокровно отправить в нокаут вас. А если бы все-таки один из них пошел на это, то можно не сомневаться, что мисс Тревельян воспользовалась бы такой возможностью влезть в окно, чтобы вернуться в дом… а она этого не сделала. Нет, это нападение на вас показывает, что дело тут посерьезнее, чем выходка легкомысленной школьницы. Ну, и теперь, – продолжал он, – по-моему, нам обоим пора идти спать.
Она колебалась.
– И вы не можете заявить, что у вас не болит голова, – Добавил он с шутливой строгостью. Ей удалось лишь слабо улыбнуться в ответ.
– Да, этого я сказать не могу. Ну что ж, хорошо. Ночь была довольно длинная, правда? Он кивнул.
– И очень скоро вам придется встать и начать новый день с девочками.
Она укоризненно взглянула на него.
– Я ведь уже призналась, что голова у меня действительно болит. Вам, кажется, этого недостаточно?
Он радостно улыбнулся. Сейчас она держалась совсем не так, как обычно. Может быть, ему незачем слишком сильно беспокоиться. Но он не мог отогнать от себя воспоминание, как она лежала там, скорчившись, такая беззащитная… и он, казалось, готов был убить того, кто это сделал. Он понимал, что привидению надо еще сказать спасибо, за то что оно нанесло Дафне такой удар, от которого она «всего лишь» лишилась чувств. Может быть, это следует понимать так, что дело не столь мрачно или опасно, каким оно представлялось ему. Ведь она могла бы уже быть мертва.
От этой мысли его душу охватила щемящая тоска.
Он помог Дафне подняться на ноги и спрятал в карман левую руку. Надо будет поскорее ею заняться. Он попробовал пошевелить пальцами, но они отказывались ему подчиняться.
Она нахмурилась:
– Что у вас с рукой?
Ему было приятно, что она это заметила, но и несколько неловко.
– Да нет, ничего, – сказал он более отрывисто, чем собирался.
– Дайте, я посмотрю. – Он не шевельнулся, и она всмотрелась в его застывшее лицо. – Так все-таки, что же случилось с рукой? И перестаньте упрямиться. Если вы сейчас же не покажете мне руку, я сама выдерну ее у вас из кармана и буду разбираться. Я не шучу, – добавила она угрожающим тоном.
Делать было нечего, да его и самого интересовало, что он там увидит. Он неохотно поднял руку и отвернул рукав.