— Туше. Моя дорогая мисс Смит, я покорно прошу вас помочь мне убедить Талию не брать ребенка в Родгар-Эбби.
— Но как же тогда вы намерены с ним поступить?
— Я возвращу его матери.
— Бессердечной женщине, которая бросила его!
— Она предоставила его моим нежным заботам.
— Что свидетельствует о ее безумии.
Он выбрался из-под одеял.
— Это вы — неразумная, вздорная женщина! Что бы вы там ни задумали, вы совершенно не годитесь в компаньонки моим тетушкам. Бог знает, как они решились…
— Задумала? Мое единственное желание — заботиться о них. А ваше, милорд?
— Избавить их от таких вредных насекомых, как вы.
— Насекомых! — Охваченная гневом, Дженива со всей силой толкнула маркиза, и он, покачнувшись, падая, ухватился за ее рубашку, увлекая Джениву за собой на тюфяк. Ее пяльцы громко хрустнули.
Как только способность дышать вернулась к ней, Дженива ударила сломанными пяльцами по голове Эша.
— Будьте прокляты, подлый вы человек!
В ответ он рассмеялся, выхватил пяльцы, отбросил их в сторону и, прижав девушку к себе, обжег ее губы поцелуем. При этом он перевернулся так, что она оказалась под ним.
Дженива принялась энергично сопротивляться, и он со смехом оторвался от ее губ. Впервые в жизни она поняла, каким сильным бывает желание выцарапать кому-нибудь глаза, но маркиз крепко держал ее.
Под ней был мех, густой волчий мех его плаща, Дженива чувствовала его даже сквозь одежду. Она не заметила, как потеряла туфли, и когда попыталась оттолкнуть маркиза ногой, то нога уперлась в шелковистый мех.
— Сожалею, что сломал ваши пяльцы, — тихо сказал он с притворной серьезностью, но его глаза отнюдь не выражали сожаления.
— Отпустите меня, я посмотрю, что вы натворили.
— А кто, интересно, толкнул меня?
— Вы первый начали.
— Возможно. — Он с улыбкой потерся носом об ее шею. — Но вам ведь все время этого хотелось, не так ли?
Она снова попыталась вырваться, но он даже не пошевелился.
— Пустите меня, или я закричу!
— Вы что, хотите заставить меня жениться на вас?
— Сперва я постараюсь, чтобы вас повесили за насилие.
— Маловероятно, что это случится…
Его уверенность была также непоколебима, как и его тело, и, очевидно, не без оснований.
— Вы потрясающая женщина, мисс Дженива Смит, — прошептал маркиз, прижимаясь к ее щеке, пока она изо всех сил старалась не потерять рассудок.
— А вы подлый развратник, лорд Эшарт.
Если бы ей удалось высвободить руку — не смогла бы тогда она дотянуться до пистолета? Дженива попробовала дернуться сильнее, но в ответ он еще крепче прижал ее, насмешливо глядя в глаза.
— Разве можно самому познать себя? Вы — искательница приключений, моя ароматная pandolce, а если кому-нибудь хочется приключений… — Он поцеловал ее, и она так и не смогла заставить себя сопротивляться, хотя и следовало бы. Pandolce. В Италии это сладкий рождественский хлебец. Сладкий, как его губы.