Нахлынули воспоминания. Хорошие касались тех событий, которые придали ему мужество вернуться сюда, а плохие были связаны только с отцом. Эти воспоминания не давали покоя с самого отъезда и поддерживали в душе ненависть.
Солнце только что показалось из-за горизонта, купая в своих лучах окружающую местность и поливая ее золотистым светом. Картина напоминала рай. Трекстон фыркнул и покачал головой. Рай! Прежняя жизнь в «Шедоуз Нуар» была самым настоящим адом. Но теперь источник плохих воспоминаний – отец – умер. Впервые за долгое время в темных глазах Трекстона вспыхнула надежда. Возможно, теперь призрачный рай станет реальностью.
Он заерзал в седле. Лошадь подняла голову.
– Спокойно, Плут. Мы еще никуда не едем.
Словно понимая, крупный черный с белым жеребец опустил голову и продолжил щипать траву.
Трекстон снова осмотрелся в надежде увидеть старый дуб с большим дуплом, где он и братья частенько прятались от отца, когда Томас Браггетт в очередной раз пребывал в плохом расположении духа. Наконец отыскал дерево, и его лицо расплылось в улыбке. Шестой дуб от ворот, седьмой от дома. Ствол массивного дерева был расщеплен с одной стороны, образуя большое естественное дупло, в котором могли укрыться четыре маленьких мальчика, а позже и одна маленькая девочка. Интересно, продолжает ли Тереза пользоваться им до сих пор? Ей исполнилось только девять, когда он уехал.
Трекстон снял с головы стетсон, покрытый дорожной пылью, пригладил густые черные волосы, затем снова надел шляпу и натянул ее поглубже на лоб, чтобы защитить глаза от утреннего солнца. Каблуками пнул бока Плута. Конь сразу же встрепенулся и двинулся вперед медленным, но уверенным шагом. Обломки ракушек, покрывающих дорожку, тихо потрескивали под копытами. Этот звук напомнил Трекстону, как сильно отличается «Шедоуз Нуар» от его дома в Техасе. Перед глазами возник образ «Рокин Т».
Дом, который он построил на краю своих шести тысяч акров земли, был двухэтажным строением из толстых брусьев. Его окружали скалистые земли, усеянные кактусами и полынью, где кое-где встречались луга с буйно растущей высокой зеленью и цветами. В тени ив протекали ручьи с хрустально-чистой водой. Это были суровые земли, по– своему уникальные и красивые, хотя и не похожие на зеленеющие поля и извилистые болотистые реки Луизианы. Горные плато и бескрайние прерии Техаса простирались от горизонта до горизонта, а отвесные скалы таили в себе смертельную опасность, особенно в схватке с воинствующими команчами.
Трекстон остановил коня перед домом и, опершись рукой на седельную луку, спрыгнул на землю.