— Райли, — ответила дяде Луиза. Она схватила Райли за руку и усадила рядом с собой на диван. — Где вас нашли? Вы не знаете, кто ваши родители? Вы можете быть особой королевской крови и даже не подозревать об этом. — Луиза широко раскрытыми глазами уже с уважением смотрела на Райли.
— Луиза, — сказал Мейсон, — довольно. Для всех, кого это касается, Райли — дальняя родственница, в детстве потерявшая своих родителей.
— А ведь Луиза не так далека от истины, — заявил Агги, не замечая смущения Райли. — Ибо Райли — дочь…
— Агги! — вскочила Райли. — В самом деле, довольно.
Сказав это, Райли поняла, что совершила ошибку. Теперь уже все с выражением любопытства, смотрели на нее. Им очень хотелось, чтобы Агги раскрыл эту тайну.
А она совсем не хотела этого.
Лорд Эшлин тоже смотрел на нее, однако на его лице не было ни разочарования, ни осуждения. Он улыбался, подбадривая ее:
— Если бы только нас не преследовали грехи наших отцов.
— Именно так! — воскликнул Агги. — Я много раз говорил ей, что не ее вина в том, что мать продала ее.
— Она вас продала? — Губы у Мэгги задрожали. — Как это печально.
Кузина Фелисити, казалось, с трудом сдерживала слезы.
— Ваша история так похожа на одну из ваших пьес, — всхлипывая, заметила она. — Пропавшую наследницу находит принц и торжественно привозит домой.
Агги прищелкнул пальцами.
— Я сто раз говорил ей то же самое, — сказал он. — Она пытается это отрицать, но в каждой написанной ею пьесе она повторяет свою трагическую историю.
— Вы сами пишете пьесы? — спросила Беатрис.
— Да. — Райли была рада переменить тему. — Я пишу новую пьесу для каждого весеннего и осеннего театрального сезона.
— Постойте, — спохватилась Луиза. — А вдруг ваша мать увидит пьесу и поймет, какую ошибку совершила? Я представляю: она приходит за кулисы; ее глаза полны слез; она умоляет вас простить ее ужасный проступок.
Как бы ни отрицала это Райли в разговорах с Агги или с кем-то, кто находил сходство сюжетов в ее пьесах, она в глубине своего сердца надеялась, что наступит день — и женщина, давшая ей жизнь, поймет свою ошибку и вернется, чтобы попросить прощения и вознаградить ее за причиненную боль и потерянные годы. Это была фантазия ее детства — времени, проведенного в одиночестве, бедности, размышлениях и мечтах.
— Вы знаете, кто ваши родители? — спросил Мейсон.
— Нет, — покачала головой Райли. — Все, что я знаю, — это что моя мать была английской леди, но я никогда не знала ее имени. Для меня она была просто мамой.
Воспоминания о том быстро пролетевшем времени нахлынули на нее. Вот мать разучивает роль для театра. Райли играет кружевами и ее роскошными костюмами. Цветы, подаренные поклонниками, наполняют их маленькую квартиру терпким ароматом. Это были счастливые времена, благословенные образы прошлого, но их омрачали последние воспоминания. Вот она видит, как морозным осенним утром прекрасная леди прощается с ней, садится в карету и оставляет Райли — навсегда.