Колин покачал головой и спросил:
— А что тебе понадобилось в Лондоне? И почему ты в штатском, а не в форме?
Немного помедлив, Роберт проговорил:
— Видишь ли, возникли кое-какие сложности…
— Не удивляюсь, — проворчал Колин.
Тут из-за перегородки послышалось тихое похрапывание.
Капитан выругался, схватил фонарь и бросился в смежную каюту. Роберт попытался задержать его, но не успел.
— Черт побери, я же говорил тебе не… — Колин осекся и поднял повыше фонарь. Потом обернулся к брату: — Что за…
— В этом-то и состоит первая сложность, — сказал Роберт.
— А есть еще и другие? — сквозь зубы процедил Колин.
— Да, есть.
И тут Роберта охватила ужасная слабость. Не устояв на ногах, он рухнул на пол и, уже теряя сознание, пробормотал:
— Ее надо доставить к Веллингтону. Во что бы то ни стало…
Колин поставил фонарь на стол и бросился к брату. Капитан побывал во многих сражениях и повидал немало смертельных ранений. И сейчас по всем признакам — и по бледности, вызванной большой потерей крови, и по охватившей все тело лихорадке — было видно, что Роберт в опасности. Колин осторожно ощупал его с головы до ног и обнаружил повязку на плече. Он снял с брата плащ, размотал бинты, внимательно осмотрел рану и увидел признаки заражения.
— Черт бы тебя побрал, Хоббе, — проворчал капитан. — Опять ты попал в какую-то историю…
Оливия металась, словно старатась стряхнуть с себя сон, навеянный дурманом. В какой-то момент она услышала мужской голос, доносившийся из темноты.
— Хоббе, — говорил какой-то мужчина, явно взволнованный.
Оливия попыталась закричать:» Хоббе, Хоббе, я здесь! «
Но язык ее едва ворочался, и из горла вырывались лишь какие-то нечленораздельные звуки. А потом Оливию снова одолел сон, не желавший выпускать ее из своих цепких летаргичсских объятий.
Наконец проснувшись, она прищурилась от яркого света, проникавшего в комнату сквозь маленькое оконце над кроватью, а также сквозь дверной проем, который вел неизвестно куда. Внезапно ей показалось, что она опять погружается в сон, но тут ее обдало свежим ветерком с привкусом соли, и она окончательно пробудилась.
Вокруг нее — море. Куда и с кем она плывет на этом корабле — на сей счет у нее никаких сомнений не было.
Во всяком случае, она точно знала, с кем плывет. С Робертом Данверзом.
Оливия попыталась вспомнить, как же она все-таки оказалась на борту корабля. О событиях всей прошедшей недели у нее сохранились лишь отрывочные воспоминания. Она закрыла глаза и сдавила пальцами виски — голова словно раскалывалась.
Ей казалось, что вся эта история произошла вовсе не с ней и она наблюдает за событиями со стороны.