Наконец Костары ушли. Уэбб уселся на диван и задумался… Его немного удивил Бермар Труссебуа. Слишком уж нервным казался этот человек.
Солиситор подошел к Лили, и она представила ему Уэбба — представила как своего жениха.
Затем месье Труссебуа водрузил на нос очки и принялся рассматривать Лили — казалось, он не верил, что перед ним дочь графа де Шевену.
Уэбб с удивлением наблюдал за Лили. Она была столь невозмутима и держалась с такой уверенностью… «Неужели она та самая женщина, которую я только что сжимал в объятиях?» — спрашивал себя Уэбб.
Он не знал, восхищаться ли ему выдержкой Лили. Во всяком случае, она была прекрасной актрисой. Но неужели Лили играла и несколько минут назад, когда трепетала в объятиях? Или она играет только сейчас?
А может, она наказала его за то, что он заставил ее отправиться в Париж? «Но это сладкая месть», — с улыбкой подумал Уэбб.
И туг он понял, что ему ужасно хочется вышвырнуть из дома этого несносного солиситора и поскорее приступить к поискам дневников. Или все-таки лучше отложить?
Лили налила месье Труссебуа чашку кофе.
Глубоко вздохнув, Уэбб решил пока не думать ни о чел и внимательно наблюдать за происходящим.
Услышав вздох сообщника, Лили посмотрела на него и улыбнулась:
— Хочешь кофе, мой милый?
Уэбб молча кивнул.
«Господи, — думала Лили, наливая ему кофе, — неужели у этого человека совсем нет сердца?»
Уэбб по-прежнему молчал. Более того, он хмурился делал вид, что отчаянно скучает.
Месье Труссебуа долго ерзал на стуле. Наконец, успокоившись, сделал глоток кофе и поставил чашку на стол. После чего раскрыл кожаную папку и принялся перебирать бумаги. Вскоре Лили стало казаться, что он совершенно забыл о ней.
Она посмотрела на Уэбба, но тот только пожал плечами, всем своим видом давая понять, что тоже не знает, что делать.
Утомленная затянувшимся молчанием, Лили спросила:
— Не хотите ли пирожных, месье Труссебуа?
Солиситор вздрогнул и в изумлении уставился на молодую женщину — казалось, он никак не может сообразить, кто же она, собственно, такая.
— О Боже… Да-да, конечно. Если это не затруднит вac, — выпалил он скороговоркой.
Лили положила на тарелку несколько самых красивых пирожных и протянула солиситору.
— Полагаю, что нам обоим сейчас трудно, — сказала она. — Но я надеюсь, мы сумеем установить такие же отношения, какие были у вас с моим отцом. Я знаю, что он очень уважал вас, — продолжала Лили, удивляясь, что такой умный человек, как Анри де Шевену, мог нанять на службу подобного простофилю.
— Ах да, ваш отец… — как-то странно улыбнулся месье Труссебуа. — Прекрасный был человек, хотя кое в чем я бы его упрекнул. К примеру: почему он так долго держал на Мартинике свою дочь? И почему скрывал ото всех, даже от меня, факт ее существования? Представьте мое удивление, когда я обнаружил его последнее завещание. Там говорится, что все свое имущество он завещает вам, дочери, о которой никто ничего не знал.