– Я люблю тебя, дуралей ты эдакий! – прошептала она, не отрываясь от его губ. – Я только и мечтала о том, чтобы стать твоей женой.
У него перехватило дыхание. Жаль, что у них не было свечи. И не только потому, что ей хотелось налюбоваться необычайным отличием, которым его наградила природа. Нет, ей хотелось увидеть его глаза. Отразилось ли в них что-то, помимо вожделения, злости и удивления? Она хотела прочитать в его глазах ответ на ее признание в любви.
Он ничего не сказал, а просто начал медленно и осторожно входить в нее. Холодные, твердые жезлы не подготовили ее к тому, что значит ощущать внутри себя своего мужчину. Он был теплым и гладким и… Дейном.
Оливия медленно выдохнула, выпуская воздух из легких, а виконт постепенно, но неумолимо загонял в нее свое орудие. Она ощутила жгучую боль от чрезмерного растяжения плоти и чуть слышно застонала. Он остановился и подождал до тех пор, пока она не почувствовала, что ткани прохода расслабились. Она покрутила бедрами, своими силами отвоевав еще полдюйма. Последовав за ее зовом, Дейн опять начал вклиниваться в ее плоть.
Оливия останавливала его еще дважды, каждый раз надеясь, что остановка не будет окончательной. Тело ее, казалось, само знало, что делать. Она подумала о том прекрасном дне, когда мечтала, что он подхватит ее на руки и одарит полным любви взглядом. Ее протестующая плоть расступалась, сдавая свои позиции. Понемногу он целиком зашел в ее лоно. Мучительный и пугающий путь венчало… райское блаженство. Наконец-то они стали единым целым.
Не веря самому себе, Дейн почувствовал, как его клинок погрузился в нее по самую рукоятку. Что это, как не мечта, дар, неосуществимая затея, о которой иные женщины и помыслить не смели? И все-таки ей это удалось! Ее ноги по-прежнему обвивали его чресла, удерживая его в ласковом плену.
Она сказала, что любит его. Он сознательно пропустил ее признание мимо ушей. В конце концов, это всего лишь слова.
Ее плоть еще больше расслабилась. Она плотно, но нежно облегала его естество, пока он лежал на ней и в ней. Он не осмеливался сделать выпад, хотя его тело дрожало от нестерпимого желания ринуться в атаку. Он не осмеливался представить, что станется с ней…
– Не останавливайся, двигайся, – прошептала она. – Я хочу вновь ощутить, как ты входишь в меня. – Она невероятна. Виконт начал извлекать свой меч, отвернув голову и зажмурив глаза, потому что упивался тем, как жаркие ножны ласкают каждый дюйм его естества, как они давят и тянут, словно нежно засасывая его обратно.
– Возвращайся, – ласково позвала Оливия. Осторожно взяв ее за плечи, виконт двинулся в обратный путь. Стиснув зубы, чтобы не потерять самообладания, он заставлял себя проникать в нее плавно и неторопливо, чтобы ее тело успело-привыкнуть к его тарану.