Генриетта, смеясь, толкнула ее в бок и снова стала серьезной.
– Я не хочу начинать роман, Сара. Ни с Джедом Винсентом, ни с каким-либо другим мужчиной, но он просто не желает ничего слушать.
– Потому что он не «какой-либо мужчина», – рассудительно заметила та. – Тебе еще долго не найти другого такого.
– Мне не нужен другой такой, мне даже он не нужен! – Генриетта не верила себе, и от этого говорила с еще большей страстью. – Я не готова к серьезным отношениям, Сара. И не уверена, что когда-нибудь буду готова.
– Хен… – Сара остановилась. Она любила Генриетту, и ее огорчало, что у той не ладилось с замужеством. – Я знаю, что у вас с Мелвином не все вышло… И это его ужасное предложение насчет операции… Но не все мужчины такие, как Мелвин.
– Я это знаю вот здесь, – Генриетта поднесла руку ко лбу, – но в глубине души я слишком напугана, чтобы еще раз рискнуть. И если даже я решусь с кем-то встречаться, то не с таким мужчиной, как Джед. Он слишком сильный, – слишком обаятельный, слишком…
– Слишком похож на Мелвина, – договорила за нее Сара. – Хен, послушай меня. Он совсем не похож на Мелвина.
– В любом случае его интересуют только мимолетные связи, – тихо произнесла Генриетта. – Он мне сам признался, открыл все карты, так сказать.
– Да что ты? – Сара была в шоке.
– Ага. Как выяснилось, у него тоже есть скелеты в шкафу. Мы были бы как глухой со слепым. С какой стороны ни взгляни, получается бессмыслица.
– Что ж, тебе виднее. – Сара огорченно взглянула на нее. – Но я была бы рада, если бы ты встретила кого-нибудь, кто сумел бы сделать тебя счастливой, Хен. Ладно, мне пора начинать марафонский забег. Обед будет в семь, хорошо?
– Ладно.
Они обнялись, и Сара, вихрем пронесшись по квартире и подхватив детей, оставила Генриетту в одиночестве. Та загрузила посудомоечную машину, убрала со стола остатки детского завтрака, вытерла молоко, которое пролила Эми, а потом взглянула на Мерфи, сидевшего у дверей и всем своим видом вежливо напоминавшего о вчерашнем обещании.
– Идем, идем. – Она улыбнулась огромному псу, похожему на волка, но нежному, как ягненок. – Но на прогулке мы будем не одни.
Мерфи гавкнул в предвкушении удовольствия.
– Давай я тебя причешу и надену ошейник, ладно? – мягко сказала Генриетта. – Я хочу, чтобы сегодня ты держался ко мне поближе. Будешь моим официальным ангелом-хранителем.
Пес снова громко гавкнул, а потом взгромоздил гигантские лапы на плечи хозяйке и принялся облизывать ей лицо. Девушка, смеясь, пыталась утихомирить своего друга.
Но уже через десять минут улыбка сползла с ее лица, когда раздался властный стук в дверь.