В конце концов Дункан решил, что второй вариант может напугать Уиллоу до смерти, поэтому остановился на первом варианте. Было уже далеко за полночь, когда он поднялся по ступенькам, ведущим к дверям ее квартиры в большом старом доме в центре Огасты, осторожно постучал старинным бронзовым молоточком и стал ждать ответа с терпением человека, стоящего на ступеньках эшафота.
Сначала Уиллоу показалось, что стук ей снится, и лишь через какое-то время она поняла, что он и на самом деле раздается со стороны прихожей. С трудом открыв глаза, она посмотрела на часы и нахмурилась, увидев, что они показывают второй час ночи, потом резко села в постели, сообразив что кто-то – и Уиллоу даже догадывалась, кто именно – стучит в ее дверь.
– Иду! – сердито крикнула она, натягивая халат.
Босиком она прошла в прихожую, включив по дороге свет, и, бормоча себе под нос проклятия, широко распахнула входную дверь.
– Она моя сестра.
– У троглодитов не бывает сестер. И семей у них не бывает. Они просто выползают на свет из каменных щелей.
Она отступила, давая Дункану войти, закрыла за ним дверь и прислонилась к стене, скрестив на груди руки.
Дункан остановился посреди просторной гостиной, немного покрутил головой, а потом твердо посмотрел Уиллоу в глаза.
– Она моя сестра, – упрямо повторил он. – А тебе не следует открывать дверь, не спросив, кто там. Ни днем ни ночью.
– Я увидела твою машину в окно.
– Шторы на ночь надо задергивать.
– Благодарю. Теперь всегда буду задергивать.
– Молли появилась без предупреждения, – сообщил Дункан, снимая куртку и швыряя ее на пол. Вслед за этим он начал расстегивать рубашку. – Она просто наказание Божье и к тому же с извращенным чувством юмора, – объяснил он, бросая рубашку рядом с курткой. – У меня был чертовски тяжелый день, глаза болят так, будто в них насыпали песку, и я промерз до костей, – закончил Дункан, стянув через голову синюю футболку и бросая ее на стол. Потом он избавился от ботинок и носков, выпрямился и положил руку на ремень брюк.
Не в силах пошевелиться или хотя бы что-то сказать, Уиллоу молча наблюдала за тем, как он снял брюки, переступил через них и, оставшись в одних темно-синих трусах, хмуро посмотрел на нее.
– Так ты что же, сбежал от своей сестры? – наконец спросила она, чувствуя, как к горлу подступает смех, но изо всех сил стараясь сдержаться.
Черт, приходилось признать, что практически голый Дункан совсем неплохо смотрится посредине ее гостиной.
– Ты что – смеешься? – подозрительно прищурился он.
Оттолкнувшись от стены, Уиллоу направилась в спальню. По дороге погасила в гостиной свет и взяла Дункана за руку.