В мгновение ока Вариан пересек комнату, подхватил ее на руки и без слов отнес на кровать. Он не положил ее, а посадил себе на колени, и Эсме повисла на нем, рыдая.
Он ее держал, положив подбородок ей на голову и поглаживая по спине. Постепенно ей передалось его спокойствие, она затихла. Он вынул платок и молча подал ей.
Она всегда ненавидела плач. Пока она не встретила его, слезы были ей незнакомы, презренная слабость. В ужасе она растерла мокрое лицо с такой силой, словно пыталась себя наказать.
— Ничего, пустяки, — сказала она, глядя на лацкан сюртука. — Вот глупости. Только стала страшилищем. — Она отодвинулась, но он ее не отпустил.
— Так не пойдет, Эсме. Я сойду с ума, пытаясь разгадать, в чем беда.
Серые глаза смотрели слишком пронзительно, под их взглядом она готова была извиваться червем, а это злило, потому что тогда она будет похожа на плачущую ведьму.
— Я же сказала, ничего. Я утомилась, вот и все. Устала притворяться дамой.
— Тебе никем не надо притворяться, уж во всяком случае, ради меня.
— Действительно. Если бы я вела себя, как мне вздумается, перед твоими соотечественниками я бы выглядела дурой и дикаркой, они бы смеялись надо мной и жалели тебя. Ты не хуже меня знаешь, что они только того и ждали, что я ошибусь, к твоему и Персиваля стыду. Поэтому ты и держался подальше от меня до сегодняшнего дня, — высказала она наболевшее. — Надеялся, что за один день я не успею выкинуть что-нибудь такое, что тебя дискредитирует.
Вариан посмотрел на ее стиснутые кулачки.
— Понятно. Какое же ты глупое создание!
— Глупое? — Она впилась ногтями в его руки и попробовала отогнуть пальцы, но с таким же успехом она могла бы расцепить наручники.
— Ты знаешь, что я сильнее тебя, — сказал он. — А даже если я тебя выпущу, ты недалеко убежишь. Может, лучше расцарапать мне глаза, как по-твоему?
Эсме знала — по крайней мере рассудочная ее часть знала, — что он нарочно ее раздражает. Но это не имело значения. Ее охватила бездумная ярость.
— Я тебя ненавижу! — выкрикнула она. — Я бы выцарапала тебе глаза, но тогда ты станешь слепым, а не только тупым и ненормальным, а у меня нет никого, кроме тебя! — Она толкнула его кулачком в грудь, так что он поперхнулся. — Я хочу умереть!
— Ну нет. — Не дав ей ударить еще раз, Вариан схватил ее руку и поцеловал. — Ты хочешь, чтобы я умер. Или вообще не появлялся на свет.
Он отпустил ее руку, поднял ее и поставил перед собой.
— Ты бы посмотрела вокруг, может, найдешь что-нибудь побольше и потяжелее, чем меня можно ударить. — Он посмотрел на умывальник. — Например, тот каменный кувшин. Осмелюсь сказать, короткий легкий удар отключит меня на несколько часов.