Долгий поцелуй лишил ее воли. Ее тело трепетало от немыслимого желания. Становилось ясно, что вспыхнувшая между ними искра – не наваждение, а реальность. Окончательно теряя над собой контроль, Райли вдруг вспомнила, как в последнюю их встречу она прямо у двери срывала с него одежду. Собрав последние силы, она открыла отяжелевшие веки и увидела Джексона, который смотрел на нее сверху вниз. Его глаза были затуманены страстью.
– Только не выпускай меня из рук, – задыхаясь, хрипло попросила она. – Я могу упасть.
Джексон заглянул ей в глаза. Его лицо выражало такое же потрясение, какое в этот момент чувствовала и она.
– Я не ошибся.
Уголки ее рта приподнялись, Райли не удержалась от смешка.
– Я должна была изобразить удивление, услышав эти слова, но я не актриса и притворяться не умею. Так в чем ты не ошибся?
– В твоем поцелуе. Во вкусе твоего поцелуя. – Джексон снова прижал ее к себе, и тело Райли пронзили огненные стрелы желания. – Я не ошибся в своих чувствах. Ведь я уже было подумал, что все это лишь плод моего воображения. Однако все именно так, как мне запомнилось с прошлого раза. Даже, быть может, лучше. И самый лучший юрист мира не опровергнет это заявление.
– Но ты не уверен, что лучше? – уточнила Райли. – А то я готова к еще одному поцелую, чтобы предоставить тебе верное доказательство.
Их губы снова встретились, и Райли не удалось закончить свою мысль. На миг все исчезло, кроме сказочного поцелуя, восхитительных губ Джексона, его аромата, от которого у Райли кружилась голова, его сильных рук, легко скользящих по ее спине.
– Ты лишаешь меня воли, – проговорила она, задыхаясь. – И я вовсе не уверена, что это хорошо.
– Я могу сказать тебе то же самое.
– Еще одно доказательство, и я сорву с тебя одежду прямо здесь, в прихожей, а потом потащу тебя в свое логово и начну с тобой свои коварные, грешные игры. – (Застонав, Джексон склонился, отыскивая губами у нее между шеей и плечом чувствительную точку.) – А это плохо, потому что... А, собственно, почему?
Ответ на этот вопрос, вероятно, существовал, но, разрази ее гром, ей ничего не приходило в голову. Какие могут быть мысли, когда губы Джексона ласкали ее шею, а его руки сквозь трикотажную ткань безрукавки гладили грудь? Этот мужчина опасен. Это супертерминатор моей воли. С этим надо что-то делать. Неправильно, что он имеет над ней такую власть.
Так же как и Джексона, Райли одолевали сомнения, что чувства, возникшие между ними в прошлую встречу, могли оказаться лишь игрой ее воображения. И вот сейчас это можно проверить.