Он посмотрел на нее, борясь с желанием схватить ее за узкие плечи и встряхнуть. А впрочем, зачем ей тратить время на человека, который не сказал ей даже своего имени. Саймон кивнул:
— Думаю, что это действительно не мое дело.
— Вот именно. — Она повернулась и решительно направилась к кушетке; покрывало цвета слоновой кости волочилось за ней по полу, но девушка шла, гордо подняв свою рыжеволосую голову, похожая на тигрицу, которая провела свое первое сражение.
— Эмили! — окликнул он.
Она швырнула покрывало на узкую кушетку.
— Что?
Когда она повернулась к нему, Саймон бросил ей одну из подушек. Подушка ударилась ей в грудь и мягко опустилась на пол.
Он улыбнулся, заметив свирепый взгляд «жены».
— Я думал, вы любите спать на подушке. Эмилия издала звук, похожий на фырканье.
— Подумаешь, какой догадливый… — С этими словами Эмилия подняла подушку и швырнула на кушетку.
— Доброй ночи, сердце мое, — произнес он, глядя на ее застывшую спину. Она снова фыркнула в ответ.
Саймон подавил смешок.
— Вы сами погасите свет или хотите, чтобы это сделал я?
Она гневно посмотрела через плечо.
— Оставайтесь там, где лежите.
— С удовольствием.
Девушка гордо прошествовала к подсвечникам, закрепленным вдоль стены, и резким, чересчур нервным движением погасила свечи, затем подошла к масляной лампе, стоявшей на маленьком прикроватном столике из красного дерева. Когда пламя исчезло, лунный свет просочился через окно и рассыпался по комнате серебристыми нитями.
Эмилия задержалась на мгновение у кровати, глядя на Саймона так, словно недоумевала, откуда взялся этот мужчина в ее постели. Лунный свет заливал ее фигуру сиянием, и в эту минуту лицо девушки казалось бледным и гладким, как нежные лепестки роз. Ее волосы ниспадали на плечи водопадом темного огня, так, что у Саймона при виде этой картины перехватило дыхание.
В его жизни было время, когда он позволял себе окунуться в мир фантазий и надеялся, что и у него появится свой дом, семья и женщина, с которой он разделит остаток своей жизни. Судьбе было угодно лишить его всего, у него остались одни мечты. И когда Саймон сейчас взглянул на Эмилию, ему на мгновение показалось, что она вышла из его снов.
Подчиняясь безотчетному желанию, он схватил девушку за руку и задержал, когда она постаралась освободиться.
— Не растрачивайте свой огонь на человека, который никогда не будет принадлежать только вам, Эмили, — вдруг хрипло произнес он. Эмилия перестала сопротивляться, замерла как лань, увидевшая льва и не знающая, что собирается сделать царь зверей: убить ее или оставить в живых.