– Ради Бога, Алекс, не дай ей уйти.
– У слуг есть инструкции. Они пропустят ее. Я знаю, куда она направляется, Маркус. И использую ее, чтобы убить сразу двух зайцев.
Филиппа не знала, радоваться ей или злиться. Сучка исчезла из комнаты Алекса, из дома, из их жизни.
Она пробралась в маленький коттедж пораньше, чтобы сообщить новость Аполлону.
Она не переставала поражаться тому, что он всегда там, всегда обнаженный и всегда ждет ее.
– Не говори ни слова, дорогая. Расскажи про бал.
– Все было очень, очень... мило.
– И ты была прекрасна, – прошептал он. – Я знаю.
– Откуда? – испугалась Филиппа. Что, если он видел ее с Маркусом? Что, если он понял... если решил... Что, если ее идиллия закончится?
– Намного прекраснее той шлюхи, моя амазонка. В своем синем платье ты была центром внимания. Но ведь тебе это нравится, да?
Он уже раздел ее и уложил на постель.
– Да. – Филиппа сразу раздвинула ноги. – И ты это знаешь. – Она наслаждалась, ощущая в себе его плоть. – Эта сучка исчезла.
– Ты о ком? – рассеянно спросил он.
– Ты знаешь, о ком. О ней. – Он оцепенел.
– Правда? Как это произошло?
– Он... – начала она, – мне сказали, что он, наконец, ее отослал.
– Так, так. Значит, и у великого Алекса Девени есть предел терпению. И действительно, эта шлюха может, кого угодно довести до белого каления. Ее можно выносить и держать рядом с собой лишь в том случае, если она незаменима в постели.
– Как я, мой Аполлон, – прошептала Филиппа, и тело ее затрепетало.
– День только начинается, моя распутница. Так почему бы тебе не попробовать снова?
– Что ж, Алекс. Насколько я понимаю, ты, наконец, одумался.
– Бал был прекрасный, мама, благодарю.
– И ты получил то, что хотел? – спросила Джудит. Алекс вопросительно взглянул на нее.
– Ты никогда ничего не делаешь просто так, ты что-то задумал.
– Хотел представить Сару нашим друзьям и соседям, чтобы выразить ей то уважение, которого она заслуживает, как жена Уильяма. Вот и все.
– И поэтому она убежала.
– Похоже, что так.
Уоттен подал завтрак позднее обычного; все слуги участвовали в погоне за Франческой, и Джудит, услышав новость, сочла возможным за завтраком присоединиться к Алексу.
– Ты несносен, Алекс, всегда поступаешь, как тебе заблагорассудится, ни с кем не считаешься.
– Хорошо, что ты это понимаешь, мама, потому что я отправлюсь за ней уже на этой неделе.
– Клянусь Богом, у меня участился пульс. С какой стати?
– Это мое дело.
– Я не собираюсь больше обсуждать эту тему, – возмущенно заявила Джудит.
Собственно, и у Алекса не было ни малейшего желания говорить о случившемся. Он еще не пришел в себя после всех откровений и предательства.