Однако все эти домыслы были очень далеки от истины.
В тщательно охраняемом коттедже на Рублевском шоссе встречал старость обыкновенный пенсионер, формально лицо частное и неофициальное. В отличие от большинства людей своего возраста, обитатель этого дома никогда не страдал ни отложением солей, ни ревматизмом, ни выпадением зубов и волос. Он не брюзжал на хулиганов-внуков потому, что таковых у него не было. Он не поносил не приносящего пенсию почтальона, казалось, деньги совершенно не волновали его. И по причине скверной погоды он тоже не злился. Так уж получилось, что человек этот никогда не задирал голову, силясь рассмотреть, что или кто над ним; всю свою жизнь он смотрел только впереди себя…
Несмотря на явно почтенный возраст, хозяин рублевского коттеджа выглядел моложаво и подтянуто. Отсутствие резких морщин, размеренные, выверенные движения, вескость произносимых фраз — все это невольно располагало к себе любого, кто общался с ним. Безукоризненный костюм, в который хозяин облачался даже тут, в загородном доме, подчеркивал спортивную стройность фигуры. Старомодные очки в тонкой золотой оправе выгодно оттеняли интеллигентность лица. Но больше всего обращал на себя внимание взгляд за голубоватыми линзами очков: ощупывающий, пронизывающий и немного ироничный. И тот, кто хоть однажды ощутил его на себе, невольно утверждался в мысли, что глаза эти, словно рентгеновские лучи, просвечивают, пронизывают черепную коробку и от них ничего нельзя утаить.
Ни охранники, ни прислуга, ни редкие посетители не знали его имени и фамилии, да и не стремились узнать. Прокурор, а именно под таким устрашающим псевдонимом был известен этот человек в узком кругу высшего политического истеблишмента России, до первого августа занимал одну из ключевых должностей в аппарате Кремля. Для среднестатистического российского налогоплательщика его фамилия, имя и отчество не сказали бы ровным счетом ничего, потому что почти никогда не упоминались в официальной газетной хронике, не звучали с экранов телевизоров, но тем весомей казалось место, еще недавно занимаемое им у кормила государственной власти.
Впрочем, структура, во главе которой в свое время стоял Прокурор, и сама никогда не стремилась к саморекламе: о существовании глубоко засекреченной спецслужбы «КР» даже в высших эшелонах власти знали лишь единицы.
Сфера интересов этой загадочной структуры была всеобъемлющей и определялась простыми, но убедительными словосочетаниями: внутригосударственная разведка, государственный контроль и государственная безопасность. Конечно, сходными проблемами занималась и Федеральная служба безопасности, и Федеральное агентство правительственной связи и информации, однако, в отличие от «КР», ФСБ и ФАПСИ, никогда не были службами законспирированными. К тому же органы и сами нуждались в постоянном контроле, да и не только они одни…