– Свадьба через два дня, – напомнил Адам, затем повернулся и направился к карете, бросив через плечо: – Поспеши убраться к этому времени.
– Два дня, – повторил лейтенант и перевел взгляд на балкон Ноэль. В спальне горел тусклый свет. Собирался его ангел спать или же изготавливал себе еще одну куклу – на сей раз в стиле, который Зак видел в Новом Орлеане? В нее добрейшие леди любили втыкать булавки.
– Ангел… – Зак просунул голову в ее комнату и с надеждой улыбнулся. – Могу я зайти на минутку?
– Нет. Уходите.
Ноэль не удивилась, когда он возник в дверях.
– Надеюсь, вы чувствуете себя лучше?
– Просто прекрасно. Уходите.
– Это что, лед? – Зак сел на край кровати, снял холодные компрессы, которые лежали у нее на ногах, затем накрыл коленные чашечки большими теплыми руками. – При таких ушибах требуется тепло, моя сладость. Как теперь?
Ноэль почувствовала удивительное облегчение – боль куда-то ушла. Закрыв глаза, она откинулась назад, наслаждаясь покоем.
– Почему вы позволяете трогать вас? – спросил Зак. – Значит ли это, что ваши ноги так сильно болят?
– Гм… – Ноэль застенчиво засмеялась, задавая себе вопрос, доставит ли ему удовольствие вид ее обнаженных вплоть до колен ног. В другое время или если бы в комнате оказался другой незваный гость, она пришла бы в смятение, но Зак наверняка в своих фантазиях видел ее наготу гораздо выше. – Ноги у меня такие, как вы их представляли?
Лейтенант сдержанно хмыкнул:
– Они самые симпатичные из тех, что я видел до сих пор. – Нагнувшись, он нежно поцеловал синяки, затем накрыл колени Ноэль халатом и положил поверх него руки. – Вы не должны выходить за него, дорогая. Он безжалостный человек, и очень опасный.
– Не говорите глупостей. Разумеется, Адам виноват, как, впрочем, и вы, так что, пожалуйста, постарайтесь меня больше не злить. – Она сделала паузу. – Я не должна была позволять вам ехать в карете. И пожалуйста, не судите Адама по тому, что он сказал или сделал, – вы совсем его не знаете.
– Я знаю, что он выгоняет несчастного вдовца из дома, что позволяет своей матери и сестре относиться к вам как к ничтожеству. Он готов был ударить меня не один раз начиная с воскресенья, но не сделал этого, так как не хочет, чтобы вы увидели его дурной нрав. А вспомните, как он отзывался о вашем отце!
– Вы осуждаете Адама за то, что он расстроился? Отец направил вас в качестве компаньона, чтобы досадить ему, и это страшно несправедливо.
Поколебавшись, Зак нехотя кивнул.
– Так вы признаете, что это несправедливо? Позволить вам остаться здесь, чтобы унизить Адама…