— За перевоз четыре монеты. Погода плохая, придется здорово попотеть.
Покрыться потом паромщику пришлось тотчас же, ибо взбешенный бесстыдным требованием топороносец подскочил к дерзкому наглецу и, схватив его за грудки, угрожающе прошипел:
— Послушай, любезнейший, ты, видимо, не взял в толк, что тебе оказали милость. На твой паром ступила невеста герцога Борнхелда, будущая герцогиня Ихтарская, — Тимозел кивнул в сторону Фарадей. — Непочтительность к леди тебе дорого обойдется. У Борнхелда длинные руки.
Паромщик взглянул на девушку. Он смутно почувствовал, что нечаянно оплошал, но как пойти на попятный на глазах у подручных?
— Да разве эта девушка похожа на леди? — насмешливо сказал он. — Моя жена, и та одевается куда лучше.
Насмешка обошлась дорого. Паромщика схватили за горло.
— Ах ты, мерзавец! — вознегодовал Тимозел. — Ты усомнился в моих словах. Посмел сравнить миледи со своей половиной!
— Остановись, Тимозел! — воскликнула Фарадей. — Ты задушишь его. Дай ему взглянуть на кольцо, — девушка вытянула левую руку.
Тимозел отпустил паромщика. Тот захрипел, жадно глотая воздух. Затем замычал, закатив глаза и источая слюну, и наконец рухнул на палубу.
— Фарадей, опусти руку, — сказал Тимозел. — Кольцо не понадобится.
И действительно, немного придя в себя, паромщик поднялся на ноги и, остановив взгляд на подручных, простоявших всю сцену с разинутыми от удивления ртами и выпученными глазами, неожиданно гаркнул:
— А вы, идиоты, что уши развесили? Отчаливайте! Отчаливайте, кому говорю!
Паром тронулся.
— Тимозел, неужели без насилия было не обойтись? — спросила укоризненно Фарадей.
— Я твой защитник, и никому не позволю оскорблять тебя безнаказанно. Счастье паромщика, что остался жив.
— Снять в городе комнату будет еще трудней, — буркнула Ир.
Опасения Ир оказались напрасными. Прибежище на ночь для утомленных дорогой путников отыскалось, да и не только без грубого вмешательства Тимозела, но и без особых хлопот, хотя, оказавшись в городе, даже уверенный в своих силах топороносец пришел в замешательство. Несмотря на позднее время, улицы кишели солдатами, и надежда найти приют показалась малоосуществимой.
Тимозел мрачнел на глазах, чему способствовали и непрестанные шутки солдат, провожавших спутниц топороносца непристойными взглядами. С оравой солдат не справишься. А где местные жители? Ага, вот один, по виду купец. Извинившись перед прохожим, топороносец спросил:
— Скажи, почтеннейший, нет ли неподалеку гостиницы, где можно остановиться?
Прохожий, тучный человек с двойным подбородком, жирным загривком и отдувшимися щеками, громко расхохотался.