— Я не совсем незнакомец. — Алек приблизился к Кэтрин с тигриной грацией. — За последние десять минут я узнал о вас очень много.
— Например? — Кэтрин попятилась и уперлась спиной в мраморные перила.
— Вы откровенны, практичны и… — Граф остановился всего лишь в нескольких дюймах от нее.
— Беспутны? Не по этой ли причине вы оказались здесь? Не потому ли, что вы услышали, как я попросила сэра Сидни о поцелуе?
Лорд Айверсли буквально пожирал Кэтрин взглядом.
— Я бы назвал это смелым поступком. И честным. Вы идете к тому, чего хотите, без пустых извинений. Я восхищаюсь этой чертой в любом человеке, но особенно в женщине.
— Вот как? А почему «особенно в женщине»? На лицо графа набежала тень.
— Потому что женщин обычно учат делать так или иначе, не задавая вопросов. Это неразумно.
— Странный совет для мужчины, который пристает к одинокой молодой женщине.
— Я не пристаю к вам, — лукаво улыбнулся лорд Айверсли. — Я только подтверждаю то, что вы уже заявили: я поцеловал бы вас, если бы вы попросили.
Он перевел взгляд с лица Кэтрин на ее грудь, затем на живот. Этот дерзкий взгляд, казалось, обжигал то место, на котором останавливался.
— Поверьте, если бы я был на месте Ловеласа, вам не пришлось бы меня упрашивать.
Несмотря на участившееся биение сердца, стук которого отдавался у Кэтрин в ушах, она постаралась сохранить внешнее спокойствие.
— Я нисколько не сомневаюсь в этом, тем более после того, что я слышала о вас.
Айверсли прищурился:
— Что именно?
— Уверена, что вы знаете всю историю: безответственный молодой лорд ведет себя плохо, его посылают в чужие края, чтобы удержать от неприятностей. После смерти отца, повзрослевший, хотя и не образумившийся, он возвращается домой, чтобы посмотреть, какой скандал может учинить здесь.
В глазах Айверсли блеснули смешинки.
— Очень умно с вашей стороны свести всю мою жизнь к банальному клише.
— Как неразумно с вашей стороны обращать ее в такое клише.
Смешинки в глазах графа исчезли.
— Стало быть, вы верите тому, что обо мне говорят?
— Ваше теперешнее поведение определенно это подтверждает.
Граф приблизился к Кэтрин настолько, что она могла в упор разглядеть его крепко вылепленный подбородок, густые брови, которые придавали ему лукавое выражение.
— А я-то думал, что вы можете подарить мужчине удовольствие сомнения. Ловеласу вы определенно его подарили.
— Я знаю, что, несмотря на свои недостатки, Сидни любит меня.
— Но недостаточно для того, чтобы поцеловать вас, когда вы об этом просите.
— Вы не понимаете…
— Отчего же, я понимаю. Он слишком труслив, чтобы противостоять матери, поэтому осуждает вас и вашу семью за свои недостатки. — Наклонившись, Алек шепотом добавил: — А вот я совсем не трус и готов идти за тем, чего хочу, Кэтрин.