– Быть может, он нарочно так пишет, – предположила Амелия, но веселый ответный смех компаньонки дал ей понять, что выдумка ее успеха не имеет.
И сама Амелия, и другие девушки в школе чего только не придумывали насчет благодетеля миссис Харрис. Тайный обожатель, оставленный любовник, богатый султан, из дальней дали мечтающий о хорошенькой вдовушке...
Внезапный и очень громкий стук в дверь дома заставил Амелию вздрогнуть и выпрямиться.
– Вы кого-то ждете?
– Нет.
Когда новый лакей Джон пришел спросить, примут ли они майора Лукаса Уинтера, Амелия и ее компаньонка обменялись удивленными взглядами.
– Он явился с визитом в такой ранний час? – задала вопрос миссис Харрис.
– Да, мадам. Он говорит, что леди Амелия согласилась давать ему уроки.
– Я совсем забыла об этом, – со стоном произнесла Амелия. Миссис Харрис поглядела на нее в изумлении, и та пояснила: – Я обещала научить его, как вести себя в английском светском обществе.
– Прикажете провести джентльмена сюда? – спросил Джон.
– Само собой разумеется, – улыбнулась миссис Харрис. – Это так занимательно.
Только после того, как лакей ушел, Амелия спохватилась, что ее дорожные дневники разбросаны как попало. Она поспешно начала укладывать их стопкой.
– Что вы делаете, моя дорогая? – спросила миссис Харрис.
– Просто навожу порядок.
Не могла же она сказать, что дневники в данном случае способны подтвердить наличие у нее мозгов. Миссис Харрис не одобрила бы подобный маскарад и сочла бы его недопустимым кокетством.
– Он и не заметит беспорядка, ведь он мужчина, – рассмеялась миссис Харрис.
Амелия не успела убрать свои дневники, как появился Джон и объявил о приходе визитера. В комнату вошел майор Уинтер.
Сердце у Амелии так и подпрыгнуло. Господи, да таких привлекательных мужчин вообще нельзя пускать в общество. Это просто нечестно.
– Доброе утро, майор.
Амелия подошла поближе, чтобы отвлечь его внимание от письменного стола.
– Доброе утро, мэм. – Он слегка наклонил голову, затем повернулся к миссис Харрис. – Вы обе выглядите прекрасно.
– Вы тоже, майор, – произнесла Амелия.
Более чем прекрасно, будь он проклят! К его наружности дерзкого корсара утренний темно-коричневый сюртук, замшевые бриджи для верховой езды и начищенные до блеска высокие сапоги шли ничуть не меньше, чем вчерашняя униформа. Обшаривая давеча его шкаф, она видела этот его, безусловно, лучший костюм, если не считать военной формы. Она могла бы чувствовать себя польщенной... если это не было его очередной стратегической уловкой во имя того, чтобы получить от нее нужные сведения. И Амелия спросила резко: