Должно быть, паша довел женщину до этого своим блудливым взглядом и неутолимым сладострастием. А может, ей опротивело наблюдать, как наложницы то входят в покои мужа, то выходят оттуда после занятий тем, о чем пишут в рассказах о гареме...
«Нас, пленниц, научили, как ублажать тело паши, покрывая поцелуями его широкую грудь и толстый живот. Потом нам было велено ласкать его «меч», сначала руками, а после губами».
Амелия покраснела до корней волос. Они с Венецией дико хохотали, когда впервые прочитали это. Ничего себе придумано! И как только женщины удерживались от смеха?
Сейчас все это не казалось ей нелепым. Если бы мужчина, такой, как... ну скажем, Лукас... лежал перед ней обнаженным и попросил, чтобы она ублажала его тело...
– Вы сегодня рано, дорогая, – проговорила от двери миссис Харрис.
Амелия так и подскочила. Господи, эта женщина прямо как Лукас, подкрадывается неизвестно откуда. Изобразив приветливую улыбку, она повернулась к компаньонке:
– И вы тоже.
Миссис Харрис подошла к буфету.
– Я решила, что мне стоит написать кузену Майклу письмо о майоре Уинтере как можно скорее.
Она взяла тарелку, положила на нее отваренных груш, тонко нарезанные ломтики холодного языка и большой ломоть хлеба.
– Если кто и умеет раздобыть информацию, так это ваш кузен.
Может, он сумеет пролить свет на то, что нужно майору от Долли.
– Просто не знаю, как бы я обходилась без его поддержки.
Это замечание возбудило любопытство Амелии.
– Это правда, что он дал вам деньги на то, чтобы открыть школу?
– Да. – Миссис Харрис уселась за стол для завтрака и намазала хлеб толстым слоем масла. – Я не могла бы начать дело на собственные средства.
– Но ведь вы никогда с ним не встречались. Я что-то не пойму. Если он ваш кузен, то почему...
– Он кузен моего покойного мужа, а не мой, дорогая. А мой муж всячески избегал своих родственников. – Миссис Харрис съела кусочек хлеба и вытерла губы с изяществом истинной леди. – Признаться, я не слишком вникала в это дело. В обмен на свою помощь кузен Майкл попросил меня только об одной любезности: чтобы я сохранила его инкогнито. Сказал, что это защитит меня от нежелательных пересудов. Он не хотел погубить мою репутацию после того, как мой муж, его родственник, погубил мою жизнь. Поскольку это было благороднейшее условие, я его приняла.
– Кто бы он ни был, у него прекрасные связи. Откуда он знает столько сплетен? Может, он сыщик с Боу-стрит?
Миссис Харрис хихикнула.
– Оставлю это вашему воображению. Не думаю, что это столь романтично. Кстати, судя по его почерку, он человек немолодой. Буквы у него какие-то неуверенные и словно бы написаны дрожащей рукой.