Тем не менее сама мысль о том, что Лукас окажется в заключении, была для нее невыносима. И после того, как она увидела его пепельно-серое лицо, когда он смотрел на люк, ведущий в трюм. И конечно, после того, как он так интимно ласкал ее.
К лучшему или к худшему, но их поединок должен остаться между ними. Следовало бы успокоить его страхи. Амелия изобразила приветливую улыбку.
– Право, Лукас, я уверена, что он откажется от своей тактики, когда убедится, что она не приносит желаемых результатов.
Лукас сжал кулак.
– Он ведь не один из ваших мягкотелых лордов. Если данная тактика не сработает, он предпримет более решительные шаги.
– Какие же? Что-нибудь похлеще вызовет скандал, а он не захочет пачкать свою репутацию военного героя. К тому же он знает, что я не выйду за него замуж ни при каких обстоятельствах. Ведь он должен получить мое согласие на свадьбу и согласие моего отца на передачу моего приданого...
– Но если он это знает, – сказал Лукас, явно разочарованный, – то чего ради прячется в засаде у вашего дома, а не подыскивает себе более покладистую наследницу?
– Потому что его интересуют не только деньги Амелии, – вставила свое слово миссис Харрис.
Амелия нахмурилась.
– Но ведь это правда, дорогая, и вы это знаете. Когда вы только появились в обществе, вы очень охотно выслушивали его рассказы о войне, а он был так польщен проявленным вами интересом, что решил, будто вы для него единственная.
– Да, но я очень быстро осознала свою ошибку, – возразила Амелия, – и тысячи раз давала ему понять, что мой интерес носил чисто теоретический характер. Он думает, что поскольку это уже мой второй сезон в свете и я еще ни от кого не получила предложения, то со временем приму его ухаживания. Но в конце концов он сообразит, что ошибся.
– А вы как думаете? – обратился Лукас со скептической миной к миссис Харрис.
– Я согласна с Амелией. Хотя его назойливое внимание само по себе неприятно, не думаю, чтобы он предпринял нечто сверх того, что делает теперь. Он не рискнет на скандал.
– Лорд Помпус – генерал, – добавила Амелия, – но он также маркиз и весьма дорожит собственной значимостью.
– Ладно, – произнес с неохотой Лукас. – Я все время забываю, насколько вы, англичане, дорожите титулами.
Он вложил кинжал в ножны и спрятал его в карман.
– Кроме того, – продолжала Амелия, – неужели вы можете поверить, что мой отец оставил бы меня одну в Лондоне, если бы считал это опасным?
Лукас посмотрел Амелии в глаза:
– Я не вполне понимаю, что именно ваш отец мог бы предпринять.
Амелия была уверена, что в словах Уинтера содержится какой-то намек на Долли, но не могла сообразить, какой именно.