— Портрет довольно мил, — сообщила она Лусиусу.
Но его было не так-то просто провести, потому что теперь он достаточно хорошо знал ее.
— Тебе он не нравится, не так ли? — прищурив глаза, спросил Лусиус.
— Мальчик похож на поросенка, — сказала Тесс. — Я рада, что он не приходится тебе каким-нибудь прадедом. Только представь себе… — не договорив фразы, она покраснела и замолчала.
Лусиус рассмеялся:
— Тебе не хотелось бы, чтобы эти глаза передались нашим детям, ведь так?
— Конечно, не хотелось бы, — с достоинством ответила Тесс. — Но любой человек пришел бы к выводу, что эти дети — твои предки, Лусиус. Точнее, члены твоей семьи.
— Это не предки, — заявил он. — Это капиталовложение. Тесс удалось не вытаращить глаза от удивления.
— Нельзя ли выпить чаю? — спросила она. — После дороги у меня пересохло в горле. И еще, с твоего позволения, я хотела бы увидеть свои комнаты.
Мысль о том, чтобы показать Тесс ее новую спальню, похоже, произвела на него впечатление.
От его улыбки она покраснела еще гуще. Это заставило Лусиуса расхохотаться. Он подошел к ней и слегка коснулся пальцем ее подбородка.
— Когда ты рядом, я, кажется, не в состоянии вести себя разумно.
— Не хочешь ли ты сказать, что я бужу в тебе самые худшие качества?
— Неужели ты не замечала, что в твоем присутствии мужчины превращаются в сатиров?
— Ах, ты имеешь в виду это? — Губы ее дрогнули в улыбке. — В таком случае отвечу тебе: «Нет». В присутствии Аннабел, естественно, замечала. В Аннабел все влюблялись. Папе приходилось то и дело прогонять слуг. Даже викария пришлось отправить в какой-то дальний приход. Но в меня никогда никто не влюблялся.
Все, что Лусиусу хотелось бы сказать по этому поводу, выдало бы его с головой. Поэтому он не сказал ничего и принялся просматривать целую гору приглашений, которую Смайли принес на серебряном подносе.
— Мы, конечно, не сможем выходить в свет, пока ты не будешь одета должным образом, — рассеянно сказал он.
— Но у меня есть платья, которые мы заказали в Силчестере, — напомнила Тесс.
— И еще, мне кажется, нам следует подыскать для тебя хорошую камеристку.
Тесс прикоснулась рукой к гнезду из кудряшек, которое Гриззи утром умудрилась соорудить на ее голове. Она понимала, что Гриззи не является лучшей в мире камеристкой, однако без нее она будет чувствовать себя…
Лусиус заметил ее смятение.
— Хорошо, — сказал он, — мы найдем для тебя парикмахершу. А Гриззи — кажется, так ее зовут? — пусть остается твоей камеристкой.
Тесс обнаружила, что как только возникала проблема, Лусиус решал ее, нанимая человека, способного оказать помощь в ее решении. Судя по всему, он считал, что его дому — вернее, его домам — идет лишь на пользу увеличение штата обслуживающего персонала.