— Это было неправильно с его стороны, — вставила Аннабел.
— И он не мог устоять перед флиртом с тобой, — добавила Джози. — Ромео потерял голову от страсти, хотя его семья никогда не согласилась бы на их брак.
Но Имоджин, сев на постели и оперевшись спиной о подушки, заявила:
— Если бы Дрейвен любил меня, как Ромео Джульетту, он признался бы в этом. Возможно, он чувствует себя несчастным из-за помолвки с мисс Питен-Адамс, но он не оказывает никакого сопротивления матери. Он… он позволил леди Клэрис без умолку болтать за ужином об этой мисс Питен-Адамс. Не надо быть уж очень умными, чтобы догадаться: леди Клэрис таким образом предупреждала меня, чтобы я держалась от него подальше. Но, я думаю, он разозлился не потому, что его матушка ополчилась на меня, а по каким-то своим другим причинам.
— Пожалуй, ты права. — Тесс обняла Имоджин за плечи.
— Сначала я обрадовалась тому, что он грубит матери, — продолжала Имоджин, — но потом поняла, что он делает это назло ей, а не для того, чтобы защитить меня.
— Со временем ты встретишь кого-нибудь другого, — немного помедлив, мягко сказала Тесс, положив ее голову себе на плечо.
— Нет, никого у меня не будет, — сказала Имоджин, промокая слезы уголком полотняной простыни. — Это не для меня. Если я не выйду замуж за Дрейвена, то не выйду ни за кого.
Имоджин еще не заплела на ночь волосы в косы, и они рассыпались по плечам, гладкие, иссиня-черные как вороново крыло; ее темно-синие, как море в шторм, глаза искоса смотрели из-под безупречно очерченных бровей. Она была слишком красива и слишком дорога им, чтобы позволить ей провести всю жизнь, горюя по безответственному, легкомысленному мальчишке.
— В таком случае ты будешь жить со мной и моим баснословно богатым супругом, — улыбнувшись ей, сказала Аннабел. — Мы будем целыми днями ходить, разодетые в шелка, и танцевать все ночи напролет. Кому нужен какой-то муж?
— Я не выйду замуж ни за кого, — повторила Имоджин, глубоко вздохнув. — Такой уж я человек.
— Значит, на том и порешим, — кивнула Аннабел. — Знаю, что вы все думаете, будто я шучу насчет графа. А я не шучу. Откровенно говоря, меня беспокоит то, что Холбрук, возможно, не вполне готов к тому, чтобы представить нас в свете. Я бы очень удивилась, если бы наш опекун сумел назвать имена десяти самых уважаемых матрон в Лондоне. Разве можно надеяться, что такой человек сможет должным образом представить нас во время сезона?
На мгновение все замолчали. Хотя Тесс успела проникнуться дружескими чувствами к Рейфу, она понимала, что в словах Аннабел есть доля правды.