— Невил! — раздраженно воскликнула она. — Уверяю тебя, что Таппи не обратит внимания на мою одежду, появись я хоть в мешковине.
— Ты себя недооцениваешь, — заявил молодой человек, в последний раз критически оглядев туалет спутницы. — Нет, он совершенно не к месту. — И Невил убрал шарф, с которым до этого полчаса возилась ее горничная.
— Без шарфа декольте выглядит слишком вызывающе. Я не могу в нем показаться!
— Конечно, можешь. Вот теперь именно то, что нужно, — с удовлетворением констатировал он.
Карола в ужасе посмотрела на свою грудь.
— Он и так уже думает, что я толстая, Невил! Я должна замаскировать всю эту плоть, разве тебе непонятно? Иначе он решит, что я увеличилась как минимум на два размера!
— Когда ты вышла замуж за беднягу?
— Четыре года назад. А что?
— Полагаю, за это время твоя грудь должна была увеличиться. И она, несомненно, увеличилась с тех пор, как я с тобой познакомился, с милой, еще не оформившейся девушкой.
— Размер моей одежды закрытая информация, — нахмурилась Карола.
— Даже если я пообещаю не жаждать твоей большой и соблазнительной груди? Хотя я не позволяю себе этого, однако вполне допускаю, что этого желает твой несчастный, ослепленный страстью муж.
— Ослепленный страстью? Маловероятно!
— Ослепленный, — повторил Невил. — Я заметил, как он смотрел на тебя, когда ты дала ему пощечину. Он имел столь же унылый вид, как одна из тех рыб, которых он так любит, Если у меня и была надежда заполучить тебя, в тот момент я от нее отказался.
Карола взяла его под руку и улыбнулась.
— О, Невил, ты лучший друг, какого может иметь женщина.
— Не улыбайся так, иначе я передумаю отдавать тебя бедняге Таппи.
Они уже подходили к реке, и он замолчал, но Карола тянула его вперед.
— Вот он. Я узнаю его спину!
— Минутку, Карола.
— Тебе надо думать обо мне.
— Я думаю.
— Нет, в самом деле обо мне. — Он приподнял ей подбородок, но Карола стояла, невинно моргая карими глазами. — Будь я проклят, если не завидую Таппи, этому торговцу рыбой, — пробормотал Невил.
И он припал к ее розовым губам, не обращая внимания на то, что она яростно молотит кулачками по его груди.
— Вот так, — наконец сказал он.
Щеки девушки покраснели, она выглядела крайне возбужденной, но, увы, от злости, а не от желания.
— Ты! Ты! — прошипела Карола. — Ты не должен вести себя так возмутительно, Невил Чарлтон!
— В следующий раз, если кто-нибудь схватит тебя, бей его ногой прямо по щиколотке, — посоветовал он, поворачиваясь спиной к реке. — А теперь запомни: ты должна смотреть на меня. Не на торговца рыбой.
— Он не торговец рыбой! — ответила Карола, еще больше покраснев.