Этого Буцефал уже не мог вынести: они с хозяином сегодня уже второй раз выезжали из дома, а ему все еще не дали размять ноги! Да и поездка с Пиппой, которая барабанила по крупу и дергала за гриву, была не из приятных. Он трубно заржал и поднялся на задние ноги, размахивая в воздухе передними копытами.
— Какого черта! — выругался Алекс.
Он привычно натянул поводья, а другой рукой ухватил Буцефала за узду. Буцефал, хорошо объезженный конь, сразу же опустил копыта на землю. Алекс выпрямился — и встретился взглядом с веселыми глазами своей возлюбленной, которая остановилась, чтобы посмотреть на него.
Какое-то мгновение он разглядывал ее. Он знал, какой страстной она будет в его объятиях. Он почувствовал это, целуя ее в парке. Но сейчас у нее был такой скромный вид, словно и воды не замутит. Он невольно улыбнулся и соскочил с Буцефала, бросив поводья груму Шарлотты.
— Позвольте мне взять у вас этого цыпленка, — предложил он как ни в чем не бывало, подходя к Шарлотте и Софи.
Шарлотте доставляло удовольствие думать, что она, должно быть, привыкает к Алексу, потому что ее сердце бьется спокойно и она чувствует себя совершенно непринужденно. Но когда он протянул руки и взял у нее ребенка, его глаза блеснули так, что все ее вновь обретенное спокойствие рассыпалось в прах, и она почувствовала, что краснеет.
Софи, никогда не упускавшая удобного случая, отступила в сторону и сделала знак груму, чтобы тот подсадил ее на лошадь.
— Оревуар, — весело сказала она. — Я должна вернуться к матушке. Нет, нет, мне достаточно Филиппа. Шарлотта, увидимся вечером. — Она вежливо кивнула Алексу и, сопровождаемая грумом, свернула на оживленную улицу.
Сначала Шарлотта смутилась, идя рядом с Алексом, в то время как весь Лондон наблюдал за ними. Но Пиппа, которая до этого сидела на руках у Шарлотты, пытаясь привлечь внимание отца, теперь повернула голову и начала отчаянно кокетничать с Шарлоттой. Шарлотта громко рассмеялась. Алекс благоразумно хранил молчание.
Они миновали Гросвенор-сквер и свернули на Албемарл-сквер, где жила Шарлотта, прежде, чем она успела это заметить. У дверей своего дома она остановилась и холодно протянула руку.
— Сэр.
Алекс наклонил голову:
— Простите, что не могу поклониться. Боюсь, что при поклоне станет видно мокрое пятно на моем плече.
Шарлотта невольно засмеялась. Свободной рукой Алекс поднес ее руку к губам. Но вместо того, чтобы поцеловать тыльную сторону, он прижал к губам ее ладонь. Шарлотта побледнела. Радостный трепет, который она ощущала внутри своего тела утром, снова охватил ее.