— Давай, лови его, — пробормотал он, глядя, как в зеркале заднего вида сверкнули и скрылись за углом фары.
Смеясь, он чувствовал себя неуязвимым.
Только очень хотелось бы увидеть, как Пирс Рид поднимет крышку гроба и поймет, что опоздал. К тому времени, как откроют гроб, Никки Жилетт будет уже мертва.
У Рида все внутри сжалось от страха. Кровь в доме Жилеттов — это кровь Никки? Что сделал с ней этот гребаный ублюдок?
Фары его машины высвечивали старые надгробия и участки на кладбище Леблан, и он приказал себе успокоиться, поверить в себя; он не сможет ей помочь, если придет в бешенство. И все-таки его пронизывал ужас, какого он никогда не испытывал.
В причудливые кованые ворота, которые только что открыл сторож, за ним проехали другие полицейские машины.
— Господи, только не это, — прошептал он, остановив «кадиллак». Снова пошел дождь.
Он сразу заметил это, когда выбрался из машины. Свежая куча земли, в которой начали образовываться лужи. У задней стены. Господи, неужели он опоздал?
Нет, нет, нет! Неужели она зарыта здесь и все еще пытается выбраться?
— Туда! — закричал он. Брюки у лодыжек уже вымокли. Мигали фонарики, люди что-то кричали, копы в дождевиках с лопатами, кирками и ломами окружили могилу.
Высокий полицейский сунул Риду лопату, и они принялись лихорадочно копать, стараясь спасти чью-то жизнь, и каждый знал, что все они борются с Гробокопателем.
К черту экспертную группу, думал Рид, активно работая лопатой. Нужно лишь спасти Никки! Он напряженно прислушивался, стараясь уловить из-под земли какой-нибудь звук, и еле замечал, что другие полицейские под шум раций и звонки мобильников оцепили территорию и начали натягивать сетку.
Он усердно копал. Сердце замирало от страха. Он знал, что секундное промедление может стоить жизни Никки.
Держись, милая, думал он, бросая землю за спину, лопата за лопатой. Я иду. Только держись!
Все быстрее и быстрее он отбрасывал землю; полотна дождя поблескивали на надгробиях и плясали в свете фонарей. Он не стал надевать дождевик, только с силой вгрызался в землю, раз за разом.
Ну же, Никки, держись, говорил он про себя, вспоминая ту ночь в Сан-Франциско, когда он в темноте сидел в засаде и сквозь ставни смотрел как будто на любовные игры, но вдруг понял, что тени, которые он видит, ведут не игру, а смертельную борьбу. Рид бросился в дом, перепрыгивая через две ступеньки до квартиры той женщины, но было поздно.
Сейчас такого не будет.
Этого не случится. Только не Никки. Рид снова обратился к небесам с молитвой, продолжая копать. По спине стекал пот, холодный дождь молотил по голове. Люди что-то кричали. Дайана Мозес кудахтала над местом преступления.