– Тантризм? Что это, сэр?
Продавец передал Генриетте книгу. По выражению его лица было ясно: он считает – ему не следовало бы этого делать.
Генриетта раскрыла книгу на середине. Там была иллюстрация, довольно замысловатая... Боже милостивый. Генриетта торопливо захлопнула книгу, подняв в воздух облачко пыли. Она заставила себя посмотреть мужчине в глаза, хотя лицо ее, вне всяких сомнений, было таким же красным, как обложка книги.
– Это научное издание, мисс, – объяснил продавец извиняющимся голосом. – И, честное слово, великолепно выполненное. Достойное дополнение к тому, что уже известно в Европе по этому предмету.
– Понятно, – невнятно проговорила Генриетта, она так до конца и не поняла, что же именно видела. Однако ни малейших сомнений в том, что это было неприлично.
– Если вам это интересно, – продолжал мужчина, – у меня также есть «Записки Королевского антропологического общества», где помещены некоторые записки мистера Блэкстона на близкие этой темы. Я мог бы сходить и принести их, если хотите.
Генриетта хотела. Она почувствовала, что вновь краснеет, на этот раз от своих собственных неприличных мыслей.
– Да, пожалуйста.
Пока мужчина сражался с упаковочной бумагой, Генриетта старалась прийти в себя.
– Что вам известно о мистере Блэкстоне, помимо того, что он ученый и искатель приключений?
– Хм... – Продавец перестал обматывать сверток бечевкой. – Блэкстон не настоящее имя автора. В этом я уверен. Он, должно быть, молод, поскольку очевидно, что он каким-то образом связан с армией и много путешествует. И его первая статья, напечатанная в одном из журналов, который вы только что купили, появилась всего лишь пять лет назад.
– Но вы знаете, кто он такой на самом деле? Или, может быть, где он живет?
– Нет, мисс, не знаю, и вы не первая меня спрашиваете. – Продавец протянул Генриетте сверток. – Но если узнаете, расскажите мне.
Брендан чувствовал себя очень виноватым, заходя в «Джевонс» – один из скандально известно игровых залов Лондона. Леди Темпл, думал он, отдавая шляпу слуге при входе, сказала бы, что «он опять принялся за старое».
Но это вовсе не означало, что он такой безответственный. Он хорошо потрудился. Когда же приходило время отдыхать, он умел развлекаться так же усердно, как до этого работал.
Но совесть не унималась и, в то время как Брендан спускался в подвальные помещения, где велись игры с высокими ставками, твердила, что у него есть более важные дела.
Например, найти еще двух женщин для списка. Время уходило. «Отправляйся в Гайд-парк или кондитерскую «Ле петит бон-бон» или просто поброди с часок по Бонд-стрит».