— Ты, наверное, считаешь меня…
— Я знаю, почему ты так напугана, дорогая. Все вполне естественно. И, не будь я безумно влюблен, не стал бы пугать тебя еще больше. Прости. Я знаю, нужно уходить, но… — Он слегка пожал плечами. — Я не могу.
— А я не хочу, чтобы ты уходил, иначе сразу же вытолкала бы тебя за дверь.
— Значит, мы оба едины в своем желании, — рассмеялся он.
— Или в любви.
— Иногда мне кажется, что это одно и то же. Я никогда раньше не был в Силезии, да и не приехал бы, если бы не ты. А ты… глуха к доводам рассудка.
Кристина медленно провела ладонью по его руке, до самого плеча.
— Это доводы рассудка побуждают тебя лазать по балконам в такую метель?
— Совершенно верно, — кивнул он, сидя неподвижно и наслаждаясь ее прикосновением. — В жизни еще не испытывал подобного вдохновения!
— Но ты любишь меня?
— Да, — прошептал он.
— Не слишком мудро с твоей стороны.
Макс покачал головой.
— Ты и не представляешь, на что я способен.
— Почему же, ведь ты смог принести с собой кусочек рая, — призналась она, обвив руками его шею. Его любовь озаряла ее душу. Его уверенность давала мужество.
— Я знал, что тебе это нужно.
— Ты всегда знаешь, что мне нужно.
Макс перевел дыхание.
— Тебе, пожалуй, не стоило этого говорить.
Кристина ощутила, как его возбужденная плоть упирается в ее ягодицы, и осторожно взъерошила волосы любовника.
— Мне и этого не хватало, — призналась она.
— Иисусе, Кристина, — взмолился он, — и это после того, как я пытаюсь разыгрывать здесь джентльмена!
Зеленые глаза озорно сверкнули.
— Мы могли бы поторопиться.
— Ты уверена? — сдавленно выдохнул он. Никогда еще он не проявлял подобного бескорыстия!
— Но ты ведь тоже кое в чем уверен.
Его достоинство мгновенно набухло еще сильнее, и Кристина с лукавой усмешкой немного поерзала на твердом стержне, сгорая от желания.
— Я едва держусь, — умолял он. — Не делай этого, если только не намереваешься…
Но Кристина прижалась к нему еще теснее.
— Мы так давно не были вместе…
— Слишком, черт побери, давно, — задохнулся он.
— Тебе нужна кровать?
Темные глаза неистово сверкнули.
— Ты о чем?
— Думаю, ты мог бы взять меня стоя, на городской площади, средь бела дня.
— А я думаю, что ты бы мне позволила, — проворчал он, резко поднимая ее и задирая платье и нижние юбки. Снова усадив ее на колени, он легко развел стройные бедра, сунул пальцы в разрез панталон и проник во влажные недра.
— Ты действительно хочешь, чтобы я поспешил?
Кристина что-то неразборчиво пробормотала. Каждое его прикосновение воспламеняло, разжигая неукротимое вожделение, опалявшее жестоким огнем желания. Она покачала головой, но он не заметил, потому что в этот момент другой рукой расстегивал брюки. Еще секунда, и он повернул ее так, что она оседлала его бедра. Без малейшего усилия поддерживая ее за ягодицы, он направил свою плоть в ее медовую сладость. И замер, раздувая ноздри.