Всего пять месяцев назад — после десяти лет жизни в Лондоне — Арион понемногу стал подозревать, что скоро пустота в его душе поглотит его целиком.
К смутному своему изумлению, он обнаружил, что это его нисколько не пугает.
И тут умер Райдер. Вначале Арион в это не поверил: он решил, что это лишь новая уловка дяди, чтобы заманить его в замок Морган. С тех пор как Райдер понял, что его воспитанник не собирается возвращаться, он неустанно пытался так или иначе заполучить его в свои руки. Но известие оказалось правдой — старый дьявол и впрямь испустил дух.
С некоторым отвращением Арион осознал, что он теперь новый граф Морган. Все вокруг ожидали, что он вернется домой, чтобы приступить к своим обязанностям. Даже король пригласил его на личную встречу, чтобы пожелать доброго пути.
Арион ничего не мог поделать. Если уж Генрих велел ему отправляться в путь — надо возвращаться. Не важно, что он предпочел бы больше никогда в жизни не видеть родового замка. Неважно, что его мутило при одной лишь мысли о том, чтобы увидеть Райдера, пускай даже и в мраморной усыпальнице.
Арион вернулся. Прибыв в замок, он первым делом зашел в домашнюю церковь и, опустившись на колени, помолился за упокой души своей сестры. Затем он долго молился о том, чтобы Райдер был проклят навеки. О себе Арион молиться не стал — все равно сомнительно, что господь его слышит.
Постепенно он свыкался со своим новым положением. Слуги и челядь замка Морган не сводили с него глаз и тревожно перешептывались у него за спиной — как будто ожидали, что у него вот-вот вырастут рога. За каждым поворотом коридора Ариона подстерегали недобрые воспоминания, в каждой комнате и зале перед ним всплывало лицо, которое он предпочел бы забыть. Люди сломя голову бросались исполнять его приказ, даже если он был высказан самым мягким и вежливым тоном. Женщины тряслись от страха, стоило ему подойти поближе. И старались незаметно спрятать за юбки своих детей. Арион делал вид, что не замечает всего этого.
Изо дня в день он старался словом и делом убедить людей, что совсем не похож на своего дядю, но так и не добился успеха, покуда не поговорил по душам со своим наместником Фуллером.
Понадобился целый месяц, чтобы этот человек осмелился сесть, когда сидел Арион. Еще месяц ушел на то, чтобы он начал смеяться незамысловатым шуткам. Постепенно наместник оттаял. Покуда Арион, стиснув зубы, учился своим новым обязанностям и боролся с призраками прошлого, обитатели замка Морган тоже понемногу изменялись. Теперь они уже меньше боялись Ариона и относились к нему чуточку доброжелательней. Мало-помалу дела шли на лад. Быть может, он и сумеет доказать своим людям, что способен править ими без той звериной жестокости, какая была присуща его дяде.