Он знал многих, слишком многих людей, которые обрели милость короля хитростью, ложью, предательством, людей с благородной кровью и черной душой. Арион никогда не хотел стать таким, как они. Изрядную часть своей жизни он истратил на то, чтобы добиться власти и благополучия чистыми руками. Даже сейчас он не был вполне уверен, что ему это удалось. Возможно ли для человека подняться к высотам власти и сохранить чистоту помыслов? Возможно ли удержать власть, не теряя чести?
Райдеру, графу Моргану, это не удалось, как и множеству других хитроумных царедворцев.
Но ведь он Арион, а не Райдер. Он никогда не старался подражать подобным людям.
Он — новый граф Морган, и сейчас самое подходящее время делом подтвердить свое право на титул. Теперь пора использовать во благо уроки своей прежней придворной жизни.
В общем разговоре, долетавшем до его слуха, неприкрыто сплетались радость и почти воинственный задор. Все уже знали о том, что случилось на берегу, во время стычки с викингами. Все от души радовались тому, что их сородичи уцелели, но за этой радостью крылись напряжение, страх и злость. Шотландцы, как считали сидящие за столом, заявились некстати и испортили все дело. Клан Макрай не дал нашим парням как следует подраться. Потом подержали в плену в Кейре. Макрай, Макрай, Макрай…
Фуллер, сидевший неподалеку, обеспокоенно глянул на Ариона, но ничего не сказал и продолжал есть.
Арион провел пальцами по прохладному боку своего оловянного кубка, где плескался нетронутый эль. Арион молчал до тех пор, покуда в общем разговоре не возникла одна из тех неловких пауз, когда оказывается, что всем уже нечего сказать. Дождавшись этой паузы, Арион встал и громко проговорил:
— Бенедикт Морган! Насколько я понял, мне бы следовало поздравить тебя с недавней свадьбой.
Молодой человек, сидевший за столом неподалеку от Ариона, вначале опешил, затем расплылся в довольной улыбке. Миловидная девушка, сидевшая рядом с ним, покраснела и смущенно улыбнулась, опустив глаза. На вид ей было не больше пятнадцати.
— Благодарю, мой лорд, — наконец ответил новобрачный, и все, кто был в зале, засмеялись и хором принялись выкрикивать поздравления.
Арион встал и поднял свой кубок:
— За молодых! Пусть они живут на нашем острове долго и счастливо!
Прежде чем остальные успели подхватить тост, Арион опустил кубок. Радостные восклицания замерли. Люди изумленно уставились на своего сюзерена.
— Увы, — сказал Арион, — за это я пить не могу. Прости.
По залу пробежал пораженный шепоток. Молодой Бенедикт побагровел от стыда и унижения.