– Бо останется с нами, – произнес он своим низким баритоном.
Девушка ни разу не слышала в голосе Ройса гневных ноток. По его тону никогда нельзя было понять, какие чувства его обуревают. Он всегда говорил спокойно, но Аннабель уже догадалась, что чем сильнее были его эмоции, тем более спокойным становился его голос.
Сейчас он говорил тоном, не терпящим возражений, и девушка сдалась. Выходя из комнаты, она краем глаза уловила какое-то движение, но, подумав хорошенько, решила, что поговорит с Ройсом, когда Бо не будет рядом.
Аннабель спустилась в просторную переднюю и остановилась возле маленького столика красного дерева. Взяла лежавшую на нем стопку визитных карточек, просмотрела их и сложила в покрытую эмалью шкатулку, стоявшую там же. Закрывая крышку, она заметила еще одну маленькую шкатулку и открыла ее. Здесь лежало еще несколько визитных карточек с траурной каймой, на которых значилась ее девичья фамилия.
Аннабель провела пальцем по черной кайме и вздохнула. Теперь, когда новые карточки были доставлены, она не могла больше избегать ответов на них. Но Аннабель ужасно боялась этого, потому что не хотела лгать. Она попала в ловушку, которую сама же и устроила, и теперь не знала, как с достоинством выбраться из нее. Она выдвинула Пейтону свои условия, не надеясь, что он примет их, а теперь оказалась между Сциллой и Харибдой.
Она могла жить во лжи, надеясь на то, что когда ее замужество перестанет быть тайной, люди сочтут, что это была несчастная любовь, которую пробудили лихорадка военного времени и соседство супругов. Или же она могла выбросить эти карточки, написать другие с новым именем и попытаться пережить унижение от того, что вынуждена была выйти замуж по расчету за нелюбимого человека.
Аннабель не нравилось ни то ни другое. Она ненавидела себя, потому что знала наверняка, что струсит и станет жить во лжи. Она закрыла коробку, избегая смотреть на свое отражение в зеркале, висящем над столом.
Этим вечером она почувствовала себя, как никогда, одинокой. Папа умер, Карлайл для нее потерян, Бо начал взрослеть, а это значит, что скоро и он покинет ее. Не желая размышлять о грустном, Аннабель направилась в другую комнату, где оставила свою корзинку с вязаньем. Ей нужно было закончить носки для Карлайла, чтобы отправить их ему с завтрашней почтой. Она надеялась, что его гнев немного остыл и он не выбросит ее подарок в первую попавшуюся помойную яму. Ведь если война все же начнется, ему очень пригодятся добротные теплые носки.
Джулз принес поднос с чайным прибором и поставил на крошечный позолоченный столик перед камином. Аннабель села рядом и достала вязанье. Спицы постукивали в ее руках, в камине потрескивали поленья, а из гостиной доносились приглушенные мужские голоса. Аннабель попыталась сосредоточиться на вязании, но поймала себя на том, что прислушивается к голосу Ройса.