Натали дотронулась до своей щеки, ее глаза сузились, в них заплясали озорные огоньки. Она наклонилась к француженке и доверительно, словно старой подруге, прошептала:
— Возможно, когда-нибудь мне удастся уговорить моего дорогого Джонатана купить нам дом на берегу, или, может быть, вы поможете мне убедить его в этом сегодня вечером Вам, наверное, очень нравится здесь. Как я завидую вам!
Она была великолепна, Джонатан с трудом сохранял серьезный вид. Клодин быстро-быстро захлопала глазами, не зная воспринимать ли слова Натали как комплимент или как некий хитрый ход. Анри вполуха прислушивался к разговору дам, считая его, независимо от темы, не важным, скучным и глупым.
— Мы очень счастливы здесь, — заявила француженка уверенным голосом. — Сегодня, как вы понимаете, мы заняты, но, возможно, вы посетите нас в конце недели. Тогда бы вы смогли осмотреть наш сад и дом днем, мадам Дрейк.
Натали одержала полную победу.
— Это великолепно. С нетерпением буду ждать нового визита к вам. — Она повернулась к Джонатану и взяла его под руку. — Пойдем же, дорогой. Мы задерживаем других гостей, которые хотят поздороваться с графом и графиней.
— Да, разумеется, — согласился Джонатан, кивнув головой. Они подошли к другим гостям и родственникам хозяев.
Молодой человек захотел поздороваться и немного побеседовать с несколькими мужчинами, являвшимися потомками старого дворянства из Анжу и Бретани, ведущими свою родословную с дореволюционных времен. В ожидании второй революции за кулисами происходила интенсивная подготовка, и у Джонатана возникла уверенность, что эти люди выступали застрельщиками стратегического планирования. Те, кто был в это вовлечен, собирались продать изумруды. Что ж, этим высокомерным аристократам не долго осталось радоваться, подумал Джонатан.
Потом Натали и Джонатан прошествовали в центр зала, музыка, некоторые пары танцевали, слышался смех. Мужчины в парадных костюмах и цилиндрах и дамы в шелковых, бархатных и тафтяных платьях с кружевами самых разнообразных оттенков стояли небольшими группами и разговаривали о политике, обсуждали последние новости и сплетничали. Лакеи в алых ливреях проносили подносы с едой к столам в буфете, и густой запах пищи, смешавшись с ароматом духов и нескольких тысяч горящих свечей, пропитал воздух в зале. С потолка свешивались четыре огромные хрустальные люстры. Две из четырех стен комнаты были украшены картинами большого размера и гобеленами, на двух других располагались позолоченные окна, между которыми висели красные бархатные шторы, перевязанные золотыми кисточками с лентами. Наверху сидели позолоченные херувимчики, с неподдельным любопытством взиравшие на гостей.