– Мюйрин, ну действительно, ведь это не шутки! Ее глаза на мгновение сверкнули.
– Я уверена, что поступаю правильно! Ведь я изо всех сил стараюсь не утратить оптимизма в этих тяжелых испытаниях вот и все, Локлейн. Жаль, что вы этого не одобряете. Но, честно говоря, я в вашем одобрении и не нуждаюсь, мне как вашей хозяйке нужна лишь ваша преданность.
Мюйрин рассерженно отошла от него, демонстративно пересекла комнату и присела у камина, чтобы подсушить то, что он посчитал жалким остатком ее некогда великолепных иссиня-черных волос.
Задетый ее словами, Локлейн неуверенно остановился и посмотрел на нее, но она его подчеркнуто игнорировала.
Спустя минуту он подошел к ее стулу и опустился перед ней на колени. Он осторожно провел по ее волосам.
– Простите. Я не имел права критиковать или жаловаться. Но у вас были такие прекрасные волосы…
– Они и будут такими. Они сильно вьются, когда короткие. Моя мать и Элис вечно твердили, что они похожи на гнездо. Видите ли, у них-то волосы совершенно прямые. И не придавайте значения тому, что я сказала. Я всегда все делаю неправильно, – тихо проронила она.
– Очень жаль, – Локлейн снова провел рукой по ее голове, по ее коротким теперь волосам, и сел рядом в надежде услышать как можно больше. – Почему так?
– Потому что мои мать и сестра – красавицы. А я мерзкий, неженственный урод в нашей семье. У меня черные кудряшки, темные тяжелые брови и очень бледная кожа. Я слишком высока для женщины, недостаточно пышная там, где положено, к тому же у меня большие руки и ноги. Даже глаза у меня какого-то непонятного цвета, – четко перечислила Мюйрин все возможные и невозможные недостатки своей внешности.
Локлейн долго и громко смеялся, пока не увидел, что глаза Мюйрин наполнились горькими слезами.
– Это они вам говорили? – хохотал он, не в силах сдержаться.
– Но ведь это правда. У них светлые волосы и голубые глаза, да и сами они маленькие и изящные. Мне их кольца не подходят даже на мизинец.
– Моя дорогая, да будет вам известно, что не каждый мужчина приходит в восторг от светлых волос и голубых глаз, – Локлейн понял, что невольно сравнивает Мюйрин со своей невестой Тарой и не может отчетливо вспомнить, как же та выглядит.
– Что касается вашего роста, так вы просто крошка по сравнению со мной, – сказал он, приподняв ее из кресла, так что стало видно, насколько он выше нее – не менее чем на фут. Затем он взял руки Мюйрин и положил обе ее ладошки в свою руку. У него было кольцо с печаткой, которое он еще юношей получил от Дугласа Колдвелла. Сняв со своего мизинца, он надел его на ее большой палец, на котором оно едва держалось.