Наконец Локлейн оторвался от ее губ, зная, что не сможет долго скрывать охватившее его желание. Но она, похоже, успокоилась после поцелуя и теперь, закрыв глаза, поглаживала его крепкую шею.
– Господи, как же холодно, – пробормотала она, снова ища его тепла, когда он попытался выбраться, сделав этот как можно деликатнее. – Если бы можно было остаться здесь еще чуть-чуть.
– Мы можем полежать еще минут пять, – предложил он, когда Мюйрин сонно перекатилась на свою сторону кровати, поворачиваясь к нему спиной. Она вытянулась во весь рост, потеснив его. Он просунул руку под одеяло, чтобы нежно обнять ее за талию. Он еще раз напомнил себе, что следует быть осторожным и просто наслаждаться моментом, потому что другого такого у него никогда больше не будет. Через какое-то мгновение она повернула голову и сонно взглянула на Локлейна.
– Сколько нам добираться до Эннискиллена?
– Если дороги будут свободны, мы должны успеть туда к вечернему чаю, а оттуда отправиться в Барнакиллу, – прошептал он, с удовольствием перебирая ее закрутившиеся в колечки волосы.
Словно роза без шипов… Эта мысль озарила его внезапно, и ему понравилось такое сравнение.
Мюйрин взяла его руку и положила рядом. Голова ее снова коснулась подушки. Где-то в подсознании мелькнуло, как прекрасен Локлейн, лежащий рядом с ней, как они подходят друг другу.
Ее охватило какое-то странное чувство, когда она впервые встретила его на пристани в Дан Лаогер и их руки соприкоснулись. В тот момент она задрожала, как будто под ней содрогалась земля. У нее было такое ощущение, словно она вернулась домой, хотя никогда раньше не бывала в Ирландии.
– Надеюсь, нас подвезут до дома, когда мы приедем, – пробормотала она. – Как же хорошо будет оказаться дома!
Фраза ее была такой бессмысленной, что Локлейн посмотрел на нее, чтобы убедиться, не спит ли она. Она никогда не была в Барнакилле. Разоренное, обанкротившееся поместье она вряд ли могла считать своим домом.
Его взволновал и ее ответ на его поцелуй, и ее реакция на его присутствие в ее постели. Может, она была настоящей распутницей или вообще потеряла рассудок? Или, хуже того, не перепутала ли она его мысленно с Августином?
Тревога Локлейна нарастала, когда она снова перевернулась на спину и он стал ласкать ее грудь. Пытаясь сдерживать себя, он все же хотел проверить ее.
– Мюйрин, вы не спите? – спросил он, пожалуй, слишком громко, немного отодвигаясь от нее.
Мюйрин открыла глаза и с некоторым изумлением посмотрела на него.
– Конечно, нет, Локлейн. Вы же сказали, полежим еще минут пять.