Сандро приготовился к схватке подобным образом. Он был на десять лет моложе Тарика и тоже силен, но мускулы его еще не приобрели той твердости, которая достигается трудом и участием в многочисленных сражениях.
Сарита ушла в себя — ничто не могло проникнуть туда, и, стоя среди соплеменников в этот жаркий день, ее как бы не было с ними. Она дрейфовала на облаке, прохладном, и ничего того, что происходило сейчас, на нем не происходило.
Она видела сверкнувшие на солнце кожи, наблюдала за их смертельным танцем, но как бы издалека.
Все кончилось так быстро, что было даже трудно поверить в то, что это случилось. Тарик отомстил и подтвердил свое лидерство. Он сделал это быстро, так как не был заинтересован в продлении того, что было неизбежным. Когда все было кончено, он отступил назад и произнес:
— Он погиб с честью. Сегодня вечером мы похороним его.
Все расступились и он пошел туда, где с закрытыми от ужаса глазами стояла Сарита. Но когда он дотронулся до нее, глаза ее открылись — они были холодны как айсберг.
— Я никогда не выйду за тебя, — сказала она, отчетливо произнося каждое слово. — Никогда, Тарик! Ты напрасно обагрил свои руки кровью Сандро.
Сказав это, она повернулась и ушла. Никто не сделал попытки задержать ее, и она шла гордая и непреклонная, отстранясь как бы от всего мира.
Тарик знал, что ему следует сейчас пойти за ней и утвердить свое превосходство над ней также публично, как он сделал это с ее любовником, но понял, что не сможет этого сделать. Конечно, она выйдет за него, конечно, разделит с ним сегодня ложе, если он требует этого. Но все это теперь потускнело для него, а этого не должно было случиться; ведь он только что продемонстрировал свою незыблемую власть и лидерство. Тарик качнулся в сторону всхлипывающей Лючии.
— Пошлешь сегодня вечером дочь ко мне.
И он зашагал к своей повозке.
Человек, прячущийся в тени оливковой рощи, ничего не пропустил. Он почти ничего не слышал, но понял все по жестам. Вряд ли он мог бы получить еще какую-нибудь информацию, если бы остался здесь дольше. Поэтому он тихо выскользнул из рощи и вернулся на дорогу, где его поджидала лошадь. Он поскакал вверх по дороге, туда где высился розовый замок Альгамбра, сверкающий среди заснеженных гор в лучах заходящего солнца.
— Хотите чаю, моя госпожа? — женщина с некоторым сомнением приблизилась к жене султана Айке. Она уже несколько дней, с тех пор как калиф Абул Хассан уехал в Альмерию, была не в настроении, и реакции ее были непредсказуемы.
Айка ответила не сразу. Она склонилась» над массивным фонтаном, сунув руки в воду, она была прохладной и чистой, и ее журчание наполняло дворик, в жаркий день являвший собой оазис.