– Увидел указатель, к «Тако Белл»[8], – пояснил он. – Собрался поесть, но боюсь, встреча с вашим возлюбленным лишила меня аппетита.
– Экс-возлюбленным. Подчеркиваю – экс.
– Вот чего я никак не пойму: с первого взгляда видно, что он жалкий неудачник. Неужели никто из ваших друзей в Сиэтле не удосужился вам это объяснить?
– Я часто переезжаю.
– Черт, вы могли бы подойти к любому парню на автозаправке, он сказал бы вам то же самое.
– Не догадалась.
– Кажется, сейчас польются слезы, – вздохнул Дин, покачивая головой.
Блу не сразу поняла, о чем он.
– Ничего, я храбрая, – бросила она с едва уловимым оттенком сарказма.
– Со мной можете не притворяться. Вперед, дайте себе волю. Самый надежный способ исцелить разбитое сердце.
Монти не разбил ее сердце. Скорее взбесил. Все же не он выгреб деньги с ее счетов, и она чересчур резко среагировала, напав на него. Уже через две недели после того, как они с Монти стали любовниками, она поняла, что скорее предпочла бы видеть его в качестве друга, и в два счета вытолкала из своей постели. Однако у них были общие интересы, и, несмотря на его эгоцентризм, Блу с удовольствием проводила с ним время. Они повсюду ходили вместе, в кино и на выставки, поддерживали творчество друг друга. И хотя Блу знала, что Монти склонен все драматизировать, отчаянные телефонные звонки из Денвера встревожили ее.
– Я даже не была в него влюблена, – призналась она. – Я вообще не верю в любовь. Но мы заботились друг о друге, и, судя по голосу, он был ужасно расстроен. Я побоялась, что он покончит с собой. Друзья для меня – все. Я не могла отвернуться от него.
– Друзья и для меня важны, но если бы один из них попал в беду, я бы прыгнул в самолет и примчался к нему, вместо того чтобы собрать все веши и сняться с насиженного места.
Блу вытащила из кармана резинку и снова собрала волосы в неряшливый хвост.
– Я все равно намеревалась уезжать из Сиэтла. Только не в Ролинз-Крик.
Они миновали плакат с объявлением о продаже овец. Блу мысленно перебрала ближайших друзей, пытаясь вспомнить, у кого можно занять деньги, но все как один отличались двумя признаками: добросердечием и унизительной бедностью. Малыш Бринии был серьезно болен. Мистер Грей едва сводил концы с концами на социальное пособие. Мэй так и не оправилась от пожара, уничтожившего ее студию, а Тония путешествует по Непалу. Ничего не попишешь: она зависит от совершенно незнакомого человека. Словно опять вернулось детство, и она ненавидела слишком хорошо знакомый страх, медленно разливавшийся внутри.
– Итак, Бобри, расскажи о себе.