Полковник Роджер Денхольм скрестил руки на груди и откинулся на спинку кресла, обдумывая услышанное. Поскольку эти слова прозвучали из уст майора королевских драгун, командующего эскадроном кавалерии Его Величества, виконта и пэра Англии, будущего графа Ротбери, их можно было бы счесть по меньшей мере опрометчивыми, но так как они исходили от Джеймса Бэрка, полковник ничуть не удивился. Он давно уже понял, что ничего иного от майора ждать не приходится.
Черт бы его побрал, он даже мундир не удосужился надеть! Явился в кабинет к полковнику в половине одиннадцатого утра в бальном платье. Подавляя раздражение, полковник Денхольм окинул хмурым взглядом высокую фигуру майора, присевшего на краю письменного стола в такой ленивой и небрежной позе, словно это был его собственный стол. Худощавое телосложение и изысканная грация движений не давали ни малейшего представления о стальных мускулах, скрытых под безупречно сшитым камзолом, и трудно было поверить, что эти холеные руки с длинными точеными пальцами принадлежат не раз побывавшему в боях кавалеристу. Блестящие черные волосы были гладко зачесаны назад и перехвачены на затылке ленточкой. Орлиный нос с тонко вырезанными, слегка расширяющимися ноздрями придавал аристократическому лицу несколько надменный вид. В холодной голубизне глаз, словно подернутой серебристым инеем, не отражалось ничего, кроме выводившей собеседника из себя презрительной скуки.
Денхольму было хорошо известно, что весьма вольные (чтобы не сказать бунтарские) взгляды майора на Ганноверскую династию являлись причиной нешуточной головной боли у его начальства. Самого полковника больше всего беспокоило лишь то обстоятельство, что командир эскадрона Джеймс Бэрк стал в последнее время вести себя совершенно безрассудно, а безрассудство, по мнению полковника, было несовместимо с офицерским званием.
– Итак, майор Бэрк, вы считаете, что принц Чарли пошел на самоубийство? – спросил он мягко.
– Именно так, сэр. Я думаю, его дело обречено на грандиозный провал.
– Хотел бы я в это верить. Он обладает удивительной способностью завоевывать сердца. Молод, хорош собой и официально вроде бы сражается даже не за себя, а за отца. Выглядит романтическим героем в своих тартановых юбочках. Женщины от него без ума. В Эдинбурге они его только что не на руках носили!
– Да будет вам! – презрительно отмахнулся Бэрк. – Женщины не участвуют в военных действиях.
– В самом деле? – загадочно прищурившись, спросил полковник Денхольм.
Он выпрямился в кресле и заговорил уже деловитым тоном.