– Ты меня… зашил? – ошеломленно переспросила она.
– Именно так. Шрамик остался совсем крошечный, когда затянется, сойдет за «мушку» для кокетства. Хотя вообще-то тебе вовсе не нужно налеплять на себя «мушки», ты и так хороша.
Кэтрин прикрыла глаза, на нее навалилась такая усталость, что трудно стало следить за его словами.
– А комната? – спросила она сонно, через силу разлепляя веки. – Ты нанял горничную, пока я спала?
Бэрк опять улыбнулся. Как зачарованная, она следила за его губами. Он в последний раз поцеловал пальцы и осторожно опустил ее руку на тюфяк. Тут Кэтрин вспомнила, о чем хотела сказать ему раньше.
– Бэрк, ты был прав: я вела себя ужасно глупо. Но мне и в голову не приходило, что он собирается тебя убить, клянусь тебе. Ты мне веришь?
Его брови удивленно поднялись.
– Да, разумеется.
Она робко улыбнулась. Разумеется, он ей верит! Иначе она бы тут не лежала с раной в груди, заштопанной его руками!
– Тебе надо поспать, Кэт.
Она беспрекословно последовала его совету.
* * *
– Эй, что ты такое творишь?
– Беру твоего слона своим конем, вот что.
– Это не конь, это ладья.
– Бэрк, если ты опять собираешься жульничать…
– Жульничать? Это ты жульничаешь! Я тебе три раза говорил: кони – это камешки, а ладьи – это прутики.
– Ты сам их путаешь, когда тебе это выгодно.
– А вот уж это – самая возмутительная ребяческая ложь, совершенно недостойная тебя.
– А почему бы тебе в таком случае не записать, что есть что?
– Писать нечем и не на чем. Просто запомни, Кэт: кони – это камешки, слоны – кусочки коры…
– Я-то все помню. Это ты запомни!
Бэрк вздохнул и, откинувшись на локоть, провел рукой по лбу. Они оба лежали на тюфяке, разделенные импровизированной шахматной доской со странным набором листиков, камешков и прутиков, которую он соорудил. Кэтрин довольно улыбнулась, радуясь тому, что сумела ему досадить, и Бэрку ничего другого не осталось, как улыбнуться ей в ответ.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он в двадцатый раз за день.
– Гораздо лучше.
Это был ее обычный ответ. Но иногда ее мучили боли, и тогда он ложился с нею рядом, обнимал ее, рассказывал разные истории, заговаривал зубы, пока боль не стихала или пока она не засыпала. Кэтрин поняла, что как бы ни сложились их отношения в будущем, она всегда будет ему благодарна за это.
– Давай, делай ход, соня!
– Я сделала ход.
– Надо играть по правилам.
Кэтрин досадливо прищелкнула языком, но потом пожала плечами и двинула другую фигуру со словами:
– Некоторые мужчины просто не могут снести поражения от женщины.
Она выиграла эту партию, но заснула посреди следующей, пока он обдумывал один из своих ходов. Бэрк тихонько вытянулся рядом с нею, глядя на нее и думая о своем. В конце концов он тоже заснул.