– Что-то не так? – неуверенно спросила она, глядя на Диану, бессильно рухнувшую в кресло.
– Нет, все в порядке. – Диана уставилась в пространство, сложив руки на груди.
– Ты виделась с Эдвином?
– Да.
Молчание.
– Как он поживает? – наконец отважилась продолжить Кэтрин.
– Хорошо, – ответила Диана с таким тяжким вздохом, словно у нее душа с телом расставалась. – Он уезжает. На д-д-другой день после б-б-бала. Его отцу стало лучше, и Эдвина опять потянуло в дорогу. Он собирается в Лондон.
Кэтрин не знала, что сказать, чтобы ее утешить. Диана никогда прямо не говорила ей, что любит Эдвина, поэтому она считала своим долгом проявлять сдержанность.
– Ты будешь ужасно скучать без него, да? – робко подсказала она, ища благоприятную возможность, чтобы начать разговор начистоту.
– Да.
Диана отвернулась, безутешно качая головой.
Опять наступило молчание.
– Что ты наденешь на бал? – спросила наконец Кэтрин, решив отвлечь ее внимание.
Диана удивленно подняла голову.
– Ничего. Я просто не пойду на бал. Я же н-н-никогда не танцую.
Кэтрин умолкла, глубоко задумавшись. После продолжительного молчания с большой опаской и со всей деликатностью, на какую была способна (они ведь даже вскользь никогда не обсуждали хромоту Дианы), она решилась заговорить о том, что существует специальная обувь для людей, испытывающих подобные трудности. К ее величайшему облегчению, Диана лишь слегка смутилась и покраснела, но вовсе не рассердилась при упоминании о своем недостатке.
– Я знаю, – терпеливо пояснила она, – но Рената не позволяет мне заказать такую обувь.
– Почему же нет?
– Она говорит, что это признак суетности – желать того, чем Всевышний решил меня обделить.
Глаза Кэтрин широко распахнулись от изумления. Подруги обменялись взглядом, который уже стал для них привычным: молчаливым, но полным понимания.
– Диана, – заговорила наконец Кэтрин, прекрасно сознавая, что лезет не в свое дело, но чувствуя себя не в силах остановиться, – это несусветная чушь.
Диана лишь посмотрела на нее в ответ, растерянно моргая. Ей очень хотелось верить, но не хватало смелости продолжить разговор. Кэтрин взяла решение на себя:
– Спроси себя, почему твоя мачеха так хочет, чтобы ты оставалась в тени Оливии? Да просто потому, что ты в тысячу раз красивее ее, и Рената прекрасно понимает, что ее дорогой доченьке пришлось бы несладко, если бы все сравнивали ее с тобой!
Диана искренне рассмеялась и уже открыла было рот, чтобы все отрицать, но Кэтрин нетерпеливо перебила ее.
– Ты же не дурочка, Диана, как ты можешь быть настолько слепой? – спросила она с досадой. – Ты настоящая красавица! Всевышний наградил тебя крохотным изъяном, а ты в своем воображении превращаешь его в какое-то роковое проклятие!