Аврора кивнула. Медленно к ней возвращалось самообладание. У нее возникло чувство, что на ее пути стояла какая-то неведомая грозная сила, но она прошла стороной, и Аврора избежала смертельной опасности.
Продолжая стоять рядом с ней, Мэлгвин тронул рукой ее платье. Специальным шнурком оно собиралось на шее. Неловкими движениями огромных рук он развязал его, и платье сползло на ее плечи, частично оголив груди. Мэлгвин холодно, по-хозяйски, оглядывал ее:
— Ты сказала, что не хочешь меня, Аврора. Пусть так и будет. Только не забывай, что я единственный мужчина, который может прикасаться к тебе. И так будет всегда. — Мэлгвин резко потянул ее к себе за платье. Материя глубоко впилась в ее плечи. — У тебя не может быть даже мысли об измене, Аврора. В противном случае не ожидай от меня прощения.
Мэлгвин отпустил ее и стал раздеваться.
— А теперь, — вкрадчиво прошептал он, — мы займемся тем, что не сделали этой ночью.
Аврора постаралась как можно быстрее снять платье и свои громоздкие драгоценности. Она со страхом думала, что, памятуя о ее вчерашнем отказе, он будет грубым и силой овладеет ею. Но он подошел медленно, почти нерешительно и начал целовать ее мягко, как бы дразня. Его пальцы нежно коснулись шеи, лаская изящную впадину в нижней части ее, потом мягко пощекотали за ухом. Он обращался с ней как со своей самой любимой собакой, отыскивая на ее теле чувствительные, доселе скрытые от него места. Вот он коснулся губами ее уха и нежно пощекотал его языком. У Авроры участилось дыхание, она закусила губу, чтобы не закричать от восторга. Она никак не ожидала, что он будет таким нежным. Она страстно хотела его.
Но Мэлгвин не торопился, и от этого ее желание только усиливалось. Его руки сжимали ее тело. Затем пальцы стали медленно опускаться вниз по ее позвоночнику… Только потом он стал ласкать ее груди, едва дотрагиваясь пальцами до нежной кожи вокруг сосков… Аврора страстно прижалась к нему.
Мэлгвин уклонился от ее жарких поцелуев. Одной рукой он схватил ее за толстую косу так, что она не могла пошевелиться, а другой стал ласкать соски. Он исследовал ее тело как слепой, и каждое его прикосновение усиливало ее желание.
Он положил ее на постель и лег сам, но не овладел ею, а по-прежнему продолжал целовать — медленно, очень осторожно, как бы испытывая ее чувства. Одной рукой он крепко держал ее за волосы, не давая приподнять головы.
Аврора была охвачена жгучим желанием, но казалось, что Мэлгвин не обращает на это никакого внимания. Удерживаясь на локтях, он налег на нее, раздвинув коленями ее ноги, но всего лишь прильнул ртом к одному соску, упругому и чувствительному. Теперь он стал более решительным, крепко сжав губами ее сосок и даже слегка прикусив его своими острыми зубами.