— Кто захочет жить во дворце, если ты распродашь все? — возмутился он.
— Я вообще не хочу жить там, — возразил Лео. — Дядя, живи, пожалуйста, как можно дольше, и тогда завещание будет чисто формальным.
— Я, конечно, постараюсь, — невозмутимо отозвался граф, — но, когда меня там уже не будет, проблема останется, так что вам лучше договориться сейчас.
— Я не хочу жить во дворце, — упрямо твердил Лео.
— И не нужно, — вмешалась Селина, — там может жить Гвидо.
Все посмотрели на нее.
— Гвидо, я могу высказаться? — обратилась к нему Селина. — Тебе не нужен титул и все, что с ним связано, но ты любишь Венецию и этот дворец — он создает прекрасный имидж для твоего бизнеса. — Она повернулась к Лео. — Поэтому Гвидо останется там, а мы будем появляться во дворце только в тожественных случаях. Ты рассчитаешь арендную плату и вычтешь ее из компенсации. Таким образом дворец не будет пустовать, и разногласия из-за денег уладятся. Все будут счастливы.
Братья молча смотрели друг на друга.
— Ты женишься на очень умной женщине, — улыбнулся Гвидо.
— Что я вам говорил? — воскликнул граф. — Я сказал, что Кальвани всегда выбирают себе лучших жен.
Свадьба была поистине семейным торжеством, и семьей была вся деревня. Лео вывел Селину из церкви и, по обычаю, принятому в Маренце, они три раза обошли утиный пруд. Потом жители деревни проводили молодоженов до дома и отправилась назад, где в просторном деревенском помещении их ожидало обильное угощение.
У Селины перехватило дыхание, когда она увидела себя в белом подвенечном платье с ниспадающей фатой. Эта женщина не была похожа на нее, но, вероятно, так начинается новая жизнь.
Когда празднество подходило к концу, она растроганно напомнила мужу:
— Я думаю, мы многим обязаны Гвидо. Если бы он не состряпал убедительной истории о твоем падении, мы бы сейчас не сидели здесь.
Лео поднял бокал за брата.
— Ты права.
— У венецианцев это в крови, — весело объявил Гвидо. Он явно перебрал шампанского, и его занесло. — Мы любим изобретать, подделывать…
Внезапно наступило молчание, в котором эхом прозвучали его последние слова.
— Подделывать? — повторил Лео. — Что ты хочешь сказать… подделывать?
Присутствующие были ошеломлены, все взоры обратились к Гвидо.
— О нет! — простонал Лео. — Ты не мог так поступить со мной! Скажи, что ты не сделал этого!
Гвидо с доброжелательным и невинным видом посмотрел на него.
— Кто? Я?
— Да, ты, братец! Ты трусливый, хитрый, бессовестный…
Лео поставил стакан и начал наступать на Гвидо, который стал осторожно пятиться.
— Ну-ну, Лео, не делай ничего, о чем ты пожалеешь…