Пэм – эдакая маленькая и злобная чихуахуа. Я не встречала другой женщины, которая бы, говоря о своем возрасте, прибавляла себе лишние десять лет только затем, чтобы услышать, как молодо она выглядит. По этой причине она всем врет, что ей тридцать восемь. У нее миниатюрное личико и смуглая кожа, она вечно пудрится, тщетно пытаясь придать своему облику новые, по ее словам, "грани". Лично я считаю, что круги под глазами невозможно скрыть слоем штукатурки. Любому, если это только не слепец, видно, что они никуда не исчезают – только вместо серых становятся белыми, как у призрака. Никого этими ухищрениями не проведешь. В темных кругах под глазами тоже есть своя прелесть... по крайней мере это выглядит экзотично и придает вид человека, умудренного жизнью... Взять хотя бы Анну Маньяни, или Жанну Моро, или Симону Синьоре. К тому же Пэм в последнее время стала делать химию, отчего ее светло-каштановые волосы приобрели неухоженный, растрепанный вид – кажется, такой стиль называется "постельным". В тот день она была в облике маленькой охотницы: спортивного покроя пиджак, коричневые бриджи, розовые гольфы и туфли на низком каблуке с пряжками. Если она когда-либо и охотилась, так только в барах для одиноких, выслеживая партнера на ночь с такой маниакальной одержимостью, словно на следующий день закрывался охотничий сезон или истекал срок ее лицензии. Впрочем... Я отдаю себе отчет в том, что несправедлива. Я питаю к Пэм точно такую же антипатию, как и она ко мне. Всякий раз, когда вижу ее, во мне просыпаются самые низменные инстинкты – такой я себя не люблю. Возможно, она избегает меня по той же причине.
Ее "садок" расположен у самого входа – думаю, это своеобразный показатель статуса. Едва завидев меня, она уткнулась в бумаги. Когда я подошла, она уже оживленно болтала по телефону. Видимо, это был мужчина, потому что Пэм кокетничала изо всех сил. Разговаривая, она без конца щупала себя, теребила пальцем прядь волос, проверяла, на месте ли серьги, поглаживала лацкан пиджака. На шее у нее висели золотые украшения, и им тоже доставалось. Иногда она терла подбородок золотой цепочкой и при этом беззаботно смеялась – должно быть, тренировалась до поздней ночи. Взглянув на меня, она изобразила удивление и подняла ладонь, давая понять, что мне придется подождать.
Она даже развернулась на своем вращающемся кресле и перешла чуть ли не на шепот, как будто говорила о чем-то в высшей степени интимном. На столе на груде бумаг лежал свежий номер журнала "Космополитен", в котором предлагались статьи, посвященные открытию пресловутой "точки G", косметической коррекции груди и проблеме сексуальных домогательств на службе.