– Ты не сможешь держать в узде двух диких англичанок, – сказал Халид, перейдя на французский для удобства Хедер. Малик не замедлил выразить свое возмущение оскорблением со стороны друга.
– А ты, конечно, сможешь? – парировал он также по-французски.
– Конечно, – кивнул Халид.
Бросив на этих двоих презрительный взгляд, Хедер направилась к выходу из шатра, где ее ждал Абдул. Он протянул ей поднос с десертом, двумя кубками лимонного шербета.
– Ты с одной-то справиться не можешь, – сказал Малик. – Послушай совет мастера.
Халид демонстративно обвел рукой шатер.
– Я здесь что-то не вижу мастера обращения с женщинами, – сказал он. – Если мне принесут зеркало, я...
Хлюп! Хлюп! Хвастовство принца нарушил разлившийся по столу лимонный шербет.
– Ваш десерт, – объявила Хедер. – Что-нибудь еще, милорды?
Малик и Халид одновременно перевели потрясенные взгляды с шербета на девушку. Когда жидкость закапала со скатерти им на колени, они как ошпаренные повскакали с мест.
– Это случайно вышло! – воскликнула Хедер, осознав, что сделала.
– Вот видишь, что я тебе говори, друг мой, – сказал Малик и расхохотался.
– Дрессировать раба нужно так как и домашнее животное, – сказал Халид, стряхнув щебет с пальцев на лицо Хедер. – Раз она лезет не в свое дело...
– Вам послание от Миримы, – перебил его вошедший Абдул. С этими словами он протянул принцу письмо.
Халид прочел послание от матери. Подобно внезапно налетевшей буре, его лицо превратилось в зловещую гримасу. Вернулся Султанов Пес.
– Я должен срочно отправиться в Стамбул, – сказал он Малику по-турецки. – Кто-то пытался убить моего кузена Мурада. Мерзавец промахнулся, но ему удалось скрыться.
– Кому понадобилось убивать наследника султана? – потрясение спросил Малик. – Надо быть просто сумасшедшим.
Халид пожал плечами:
– Скоро я узнаю ответ на этот вопрос.
– «Саддам» доставит тебя в Стамбул быстрее, чем лошадь, – сказал Малик. – Моя команда будет готова к отплытию ранним утром.
– Я скажу воинам, что завтра мы сворачиваем лагерь, – сказал Абдул и вышел.
– Моя рабыня поедет со мной, – отозвался Халид и, перейдя на французский, добавил: – Пришли испорченные шаровары мне в лагерь. Она не будет есть до тех пор, пока все не выстирает.
Малик кивнул и ушел.
Халид посмотрел на Хедер. На кончике носа, на губах и на подбородке у нее были капельки лимонного шербета. Принц взял полотенце и швырнул его девушке.
– Мой час настанет, – пробормотала она.
– Да, леди, – угрожающе произнес Халид. – И настанет гораздо скорее, чем вы думаете.
С этими словами он вышел из шатра. Хедер оставалось лишь гадать, что могли значить его слова.