Она отвела взгляд.
– Вы говорите вздор, сударь.
Он сжал ее подбородок и с силой повернул ее лицо к себе. В глазах его сверкнул недобрый огонек.
– Не советую тебе отклонять мои ухаживания. Неужели ты такая гордячка, что не можешь принять невинный комплимент от смиренного поклонника?
Она резко отвела его руку.
– Смиренного? Что-то не похоже. Послушай, я богатая наследница. Тебе нужны деньги, и за меня дадут большой выкуп.
– Твои деньги мне не нужны. Я не намерен рисковать – жизнь дороже.
– Отойди, – приказала она, но он, конечно же, не послушался. Какой мерзавец – просто диву даешься! – Мне неприятно, когда ты рядом.
Он продолжал наступать на нее, поправляя ее локоны, проводя пальцем по ее щеке и глядя странным отсутствующим взглядом на ее шею. Она подумала, что выглядит, вероятно, ужасно.
– Я, наверное, похожа на огородное пугало, – осипшим голосом вымолвила она. Он молчал. – Вообще-то я всегда слежу за своим внешним видом и уделяю этому много внимания, – добавила она, отступая.
– Не сомневаюсь, – прошептал он, и его горячее дыхание коснулось ее щеки. – Ты одеваешься по последней моде, ведь ты наследница. Жаль, что у меня нет для тебя платьев и кринолинов, так что будешь носить то, что на тебе надето, или… ничего.
Глаза его потемнели, и в глубине их что-то вспыхнуло. На виске его билась жилка, он запустил пальцы ей в волосы и попытался вытащить гребень, скреплявший прическу.
– Да как ты смеешь! – разозлилась она, когда волосы рассыпались по плечам, и сделала шаг назад, но он потянулся к ней. – Убирайся!
Он заключил ее в объятия, крепко прижав к себе. Она чувствовала гулкие удары его сердца, как если бы ничто их не разделяло, даже одежда.
Ее сердце тоже забилось сильнее в ответ на его настойчивый призыв. По телу разлился жар, колени начали подгибаться, и если бы он не обнимал ее слишком крепко, она бы опустилась на старую кровать, покрытую пылью. Его губы были совсем близко, и она смогла рассмотреть их волнующий изгиб. Лицо его исказило желание, которое не имело ничего общего с пищей.
Мысли ее закружились вихрем. Если судить по выражению его лица, здравый смысл покинул и его.
Ник с трудом перевел дух. Аромат ее кожи опьянял его, сводя с ума. Завитки черных волос пробуждали первобытную похоть. Он никогда раньше не испытывал такого сильного желания, вызванного всего лишь запахом женщины. Да и то сказать, эта женщина скорее напоминала ускользающий дым, одурманивший его и лишивший воли. Он едва удержался, чтобы не сжать ее груди и не подобраться к заветному местечку между ног. «Грубое животное», – с отвращением подумал он про себя.