— Кто-нибудь из этих? — спросил он.
— Вряд ли, — ответил Оби.
— Значит, он в первом классе, — заключил Хьюстон. — Идем.
Дрю Бомон забавлялся вовсю. Еще полчаса назад он больше всего жаждал вернуться в салон и присоединиться к игре в покер. Но происходящее в вагоне первого класса оказалось настоящим развлечением. Мишель Деннехи разыгрывала комедию, а Дрю всегда был не прочь посмеяться. Особенно сейчас, когда надеялся получить тридцать долларов.
Остановка поезда вызвала у него лишь мимолетную досаду. Дрю перестал думать о ней, едва понял, что она означает более длительную карточную игру, а вместе с ней — больше шансов отыграться. Дрю разыскал Мишель, когда она покидала эмигрантский вагон, направляясь к врачу, в вагон первого класса. Узнав о том, что она задумала, Дрю тотчас смекнул и поспорил на тридцать долларов, что ей не уговорить врача покинуть удобный вагон первого класса и побывать в вонючем эмигрантском вагоне. От такого вызова Мишель не могла отказаться.
Дрю поднес ладонь к лицу, чтобы скрыть удовлетворенную усмешку. Мишель в первую же минуту разговора обнаружила, что врач чужд сострадания. Она уже вытащила из пучка волос оба карандаша и успела сломать один из них, нервно вертя его в руках. Смутившись явным свидетельством своего нетерпения, Мишель сунула второй карандаш в карман пальто. Дрю видел, как беспокойно она сжимает руку в кармане, пытаясь убедить врача.
— Это отнимет у вас всего несколько минут, — уверяла Мишель, пробуя другой подход. — Вы даже представить себе не можете, как нуждается в вашем совете Ханна Грубер.
Томас Гейнс избегал смотреть Мишель в глаза и сидел, уставившись в развернутую газету. Зашуршав страницами, он дал понять, что его отвлекают от чтения.
Шелест бумаги не убедил Мишель.
— Неужели вам совершенно чуждо западное гостеприимство?
— Я из Бостона, леди, и не нуждаюсь в наставлениях новоявленных благодетельниц — тем более таких, которые вдвое моложе меня.
— На две трети возраста моложе, — поправила Мишель. Старый упрямый козел! Действительно, своей белой вандейковской бородкой, длинными пушистыми волосами и узким лицом врач смахивал на козла. — У меня и в мыслях не было делать вам наставления, доктор Гейне, но разве клятва Гиппократа для вас ничего не значит?
Краем глаза Мишель заметила, как Дрю Бомон зашелся в судорогах смеха при виде ее нахальной выходки. Мишель метнула в его сторону гневный взгляд.
— Вы дерзкая, назойливая девчонка, и мне остается только посочувствовать вашему будущему мужу!
Мишель как раз собиралась дать гневную отповедь врачу, когда задняя дверь вагона распахнулась. Привлеченные стуком пассажиры моментально обернулись.