Он улыбнулся девочке и подошел к Дилану.
– И почему меня это не удивляет?
– Я не веду себя плохо, честно, дядя Йен. Дело в том, что дамы нехорошо относятся к Лючии, а этого она не заслужила.
– Нехорошо? – Он остановился возле стула Дилана и взглянул на Лючию. – А что они делают?
– Ничего, – ответила она. – Изабель преувеличивает.
Его удовлетворили ее слова, и он обратился к брату, протягивая ему бумаги:
– Дилан, взгляни на эти расходы по Пламфилду. Они сравнимы с тем, что ты тратишь на Найтингейл-Гейт, или они кажутся тебе слишком большими?
Пока Дилан выполнял его просьбу, Йен снова повернулся к племяннице.
– Так ты преувеличиваешь, Изабель?
– Нет! Они злые. – Она передвинула слона, как этого и ожидала Лючия. – Шах и мат!
– Что? – Лючия с притворным изумлением смотрела на шахматную доску. – Как тебе это удалось?
Девочка засмеялась и повернулась в сторону Йена.
– Посмотри, дядя Йен. Я выиграла у Лючии в шахматы. Я никогда не выигрывала у тебя, а выиграла у нее, а она хорошо играет. По-настоящему хорошо.
Он взглянул на Лючию, казалось, с удивлением, но это поражение слишком быстро исчезло из его глаз.
– Да, мисс Валенти большой мастер, – согласился он. – Если ты обыграла ее, Изабель, то это серьезное постижение.
Лючия снова обратилась к девочке:
– Я могла поклясться, что загнала тебя в ловушку.
– Ни чуточки.
– Ты отвлекла меня, – упрекнула ее Лючия. – Мы начали говорить о дамах, и я переключилась на другое.
– Я не отвлекала! – Изабель улыбнулась, довольная своей победой. – Я выиграла честно. Разве не так? Признайтесь.
Лючия вздохнула, сгорбившись на своем стуле.
– Ты выиграла, – подтвердила она с самым несчастным видом. – Я не заметила, что проигрываю. Мне следовало быть внимательнее.
– Вас оторвали от шахмат, мисс Валенти? – вмешался в их разговор Йен. – Кажется, такое с вами часто случается.
– Боюсь, что так, – прикусив губу, кротко согласилась она.
Он нахмурился и направился к ним, как будто собирался посмотреть на доску, и Лючия испугалась. Он может начать расспросы о том, как проходила игра, и Изабель догадается. Однако он не успел сделать и шагу, как Дилан уже заговорил с ним. Йен повернулся к брату. Лючия с тихим вздохом облегчения начала переставлять фигуры, чтобы скрыть следы своего намеренного проигрыша.
– Эти расходы кажутся мне обоснованными, – сказал ему Дилан. – Последние несколько лет цены все время возрастали.
– Видимо, мне надо чаще заезжать домой. – Йен снова направился было к шахматному столику, но, заметил, что Лючия уже расставила фигуры по местам, обратился к Грейс: – Грейс, может быть, ты расскажешь мне, что там в свете происходит с дамами?