Гейбриел внимательно посмотрел на нее. Кузен его за это убьет.
– В самом деле? – поинтересовался он.
– Лондон бывает таким разным, порой даже неприличным, – сказала Элоиза, медленно поворачивая к нему голову.
Несколько неприятных мгновений Гейбриелу казалось, что она знает о том, что и он не раз бывал в подобных местах.
– Что ж, хорошо. Я приведу моего кузена, и вы сможете сообщить ему о своих тревогах.
Крепко сжатые пухлые губы Элоизы скривились в тревожную линию.
– Надеюсь, он не очень огорчится из-за того, что его побеспокоят, – вымолвила она.
Гейбриел сдержал зловещую усмешку. Не огорчится? Да Дрейк придет в ярость! К тому же у Гейбриела появится возможность взглянуть на Марибеллу поближе… Месть и секс. Что может быть слаще?
– Совершенно верно, – кивнул он. – Что ж, я иду к миссис Уотсон.
– Миссис Уотсон, – нахмурившись, повторила Элоиза. – Где я могла слышать это имя раньше?
Гейбриел наклонился к дверце кареты. Его лакей и Фредди уже спрыгнули на землю, и оба с благоговением смотрели на дом Одри.
– Возможно, вы могли видеть его в газетах, – неопределенно ответил он.
– В газетах? – переспросила она. – Миссис Уотсон из высшего света?
Сэр Гейбриел спустился на землю и одернул пальто. Пожалуй, он не скажет ей, что ее герой, лорд Дрейк, сейчас скорее всего предается утехам страсти в одном из самых дорогих лондонских борделей.
Пусть мисс Гудвин об этом поведает его кузен. В конце концов, Гейбриел тоже принадлежит к роду Боскаслов, и для него настала пора сравнять счет.
Встав с кровати, Дрейк подошел к окну, чтобы налить вина из лакированного шкафчика, стоявшего за тяжелыми портьерами. Марибелла, игравшая на арфе, сидела на табурете в углу комнаты. Ее длинные огненно-рыжие локоны рассыпались по спине, как у кельтской колдуньи. Она помассировала Дрейку плечи легкими, но эротичными прикосновениями, утверждая, что ему необходимо расслабиться. Не стоило отрицать ее способность довести мужчину до экстаза, возбудить все его чувства, однако не хватало в ней чего-то важного.
Может, дело в нем? Или в ней? Была ли она слишком опытна, или это он расплачивался за долгий опыт общения со шлюхами? Но он вовсе не жаждал такой расплаты. Он был далеко не против греха, больше того, грешить ему даже нравилось. Ко всему прочему Дрейк немало сожалел о трех своих братьях, участь которых казалась ему хуже смерти: они полюбили.
Они потеряли даже ту небольшую свободу, которую может иметь человек в жизни.
Марибелла взяла на арфе фальшивую ноту, громко выругалась и встала с табурета. Чтобы сдержать смех, Дрейк раздвинул портьеры и стал смотреть на улицу. Марибелла плавно подошла к нему и сунула свои проворные пальчики Дрейку за пояс.