Его лицо все более мрачнело, взгляд стал зловещим. Кулаки сжимались и разжимались. Изабель не осмеливалась посмотреть на кинжал, заткнутый за пояс на его гибкой талии. Заметно было, что нервы Дэлласа напряжены до предела.
Изабель больше не решалась ни что-либо произнести, ни отвернуться от его взгляда, ни даже просто пошевелиться:
Дэллас первым пришел в движение. И в мгновение ока очутился в двух шагах от нее.
– Да, моя прелесть, – прошептал он, – похоже, ты считаешь свою кровь более благородной, чем моя.
Сильные цепкие пальцы сжали ее запястья.
– Да, – морщась от боли; выдохнула Изабель. – Я уверена, что моя кровь благороднее и ярче твоей, Дэллас Макдональд.
– Неужели?
Странная улыбка скользнула по его губам. Прежде, чем она смогла догадаться о его намерениях, лезвие выхваченного из-за пояса кинжала сверкнуло в свете факела.
У нее не было времени ни закричать, ни сделать хоть какое-либо движение. Он полоснул кинжалом по своей руке у локтя. Ярко-красная кровь мгновенно пропитала рукав и стала капать на каменный пол. Горло Изабель сжал мучительный спазм, но она не посмела протестовать, когда он поднял ее руку и прижал кинжал к ее нежной коже. Лезвие было холодным и липким от его крови.
– Может быть, сравним, моя леди? – глухо спросил он. – Посмотрим, ярче ли ваша кровь моей?
На лице Дэлласа читалась злобная решимость. Неужели он думает, что сможет покорить ее? Заставить признать себя побежденной? Нет, она сумеет показать ему, как любой из Макдугаллов ведет себя в минуту опасности.
Свободной рукой Изабель коснулась его руки с кинжалом.
– Давай, попытайся, если ты считаешь, что только таким образом можно что-либо доказать, мой лорд.
Наступила напряженная тишина, затем он отпустил ее:
– Мне не нужна твоя кровь, чтобы доказать то, что я и так знаю. Но я не позволю тебе, Изабель Макдугалл, неуважительно отзываться о Макдональдах. Иначе я за себя не ручаюсь.
Дэллас заложил кинжал за пояс. Он посмотрел на нее долгим взглядом, затем глухим голосом проговорил:
– Отнюдь не Макдональды стремятся добиться милости и денег из сундуков короля Эдуарда. Именно Макдугаллы и Каммингзы не против поживиться. Предатели, низкие предатели.
Дэллас презрительно фыркнул, взглянув на свою руку. Кровь текла уже не так сильно. Он взял со стола салфетку и перевязал руку.
– Прольется еще немало крови, красавица, но она уже будет не моей. Помяни мое слово! Дрожащим голосом она сказала:
– У тебя нет прав на меня. Я невеста Каммингза. И буду принадлежать ему.
Его рот вновь исказила ухмылка.
– Только после того, как станешь моей женой.