– Этого никогда не будет. Лучше умереть, клянусь.
Дэллас прижал ее к себе. Изабель прикрыла рукой грудь, ощутив его железные мускулы. Она чуть не потеряла сознание от неожиданного горячего поцелуя. Рука Дэлласа легла ей на затылок, так что она не могла даже пошевелиться, когда его язык преодолел сопротивление ее плотно сжатых губ.
Изабель была вне себя от негодования. Как осмелился он обращаться с ней, как с уличной женщиной!
Он слегка отстранился, его глаза были сощурены, и в них светились яркие точки. Она и раньше замечала огонь в глазах мужчин, что смущало ее. Однако никогда еще ни один мужчина не посмел взглянуть на нее столь откровенно, никогда этот огонь не подступал к ней так близко. К ней с уважением относились на протяжении всего детства и юности. Изабель была вне себя от возмущения и оскорбления. Но было что-то еще, что ее озадачило и испугало.
Встряхнув головой, – черные волосы заструились по спине – она взглянула Дэлласу прямо в глаза.
– Если ты посмеешь повторить это, клянусь, я позабочусь, чтобы твоя смерть была мучительной.
– Может быть, прямо сейчас, моя прелесть? Я просто трепещу от страха.
Ухмыльнувшись, он отпустил ее и прислонился к стене, лениво наблюдая за ее движениями.
– Как мне выкупить мою свободу? Назови цену, Макдональд!
– Ах, мне предлагают сделку. Я люблю торговаться, милая. Что ты можешь мне предложить, чем привлечь меня?
Его глаза бесстыдно рассматривали ее, как будто она была товар, а он определял цену. Щеки Изабель вспыхнули.
– Деньги, драгоценности, землю.
– Даже ваш бесценный Галловей? И с какой частью его ты готова расстаться? Или со всем сразу?
Она вздрогнула. Галловей. Нет, только не Галловей, собственное ее владение, которое она любила, считала смыслом всей своей жизни. Изабель глубоко вздохнула, следя за тем, чтобы голос ее не дрожал.
– Может быть.
Кажется, это удивило его. Он передернул плечом.
– Необходимо посоветоваться с отцом, и…
– Нет, уже поздно. Ты сама это знаешь. Кроме того, если он сюда приедет, это будет означать его смерть. А я бы все же не стал рисковать жизнью ради куска столь неохотно отдаваемой земли.
Изабель пристально посмотрела на него. В выражении его лица ей удалось прочитать глубоко запрятанные боль и печаль.
Боль в глазах дьявола…
Машинально она подняла руку, словно желая высказать сочувствие, но скрип открываемой двери заставил Дэлласа резко повернуться. Окровавленная рука легла на рукоять кинжала.
На пороге стоял Дункан. Удивленный юноша смотрел на лужу крови на каменном полу.
– Все в порядке, Дэллас?
– Да, брат. Все в порядке. Что привело тебя сюда? Дункан протянул письмо. Изабель подалась вперед с радостным возгласом.